День

Да что там — они сами власть и есть, причем легальная, и вполне законно выбранная. Выборы происходили на безальтернативной основе — да из кого выбирать, если те, кто ратовал за прекращение этого безобразия, после «разговора по душам», снимали свои кандидатуры. Вот с Иваном так и поступили — избили в подворотне и ничего не докажешь, хотя он прекрасно видел напавших на него бандитов. Однако в тогда еще милиции посоветовали заявления не подавать, настойчиво так «посоветовали», хорошо, что ребра не сломали. Ванька внял, и больше не дергался — жена и трое детей, тут за них беспокоиться нужно. А вот двоим не повезло, хорошие мужики, авторитетные — один на охоте в тайге пропал, второй пьяный под поездом оказался, хотя по жизни за «воротник» не закладывал, так, стопку-другую выпить мог. Первый случай списали на тайгу, которая и есть закон, а медведь прокурором. А со вторым все, как говорится, «налицо» — напился и в пьяном состоянии на рельсы вышел — кого винить в свершившимся?

— Бандюки сейчас деда по тайге рыщут, все дороги с зимниками осматривают. Ко мне тоже подкатывали сегодня — сулили тридцать тысяч за участие, и еще триста сверху выдадут, если «деда» найду, и скажу, где он скрывается. Мамед за живого полтора миллиона обещал дать, а за мертвого целый «лям». Ответил что «нива» моя сломалась…

— «Почини», — неожиданно произнес Александр, — и завтра отправляйся на поиски. Я знаю, вернее, догадываюсь, где старик может скрываться — я ему перед войной помогал ящики перевезти. На скальнике они, там пещера у него тайная есть — а где еще ящики спрятать? Там он, и машину спрятал — он в санатории раньше только для отвода глаз показывался, типа на лечении. Там, больше некуда, и теперь ему долго сидеть придется в своем убежище. Думаю, жратвы у них на двоих немного, на пару недель, не больше, и то экономно. А так мы им что-нибудь подкинем, хватит, чтобы месячишко протянуть. А там как-нибудь по тропам выберутся…

— Не думаю, вляпались они. Им теперь не воспользоваться машиной, полиция дороги перекрыла, но что плохо — с ними бандиты заодно, а эти караул нести будут бдительно. А до «железки» идти сотню верст, да по насту — не смогут столько пройти, оттепель ведь вот-вот наступит. Все развезет — лучше пусть отсиживаются до мая, тогда все решат, что оба в тайге сгинули. А «зеленка» пойдет, мы их и вывезем украдкой в райцентр — там друзья есть, выручат. Хотя домишко «дедовский» живо найдут, адрес ведь не проблема, в санатории он по паспорту жил. Им нельзя домой возвращаться, там засада поджидать будет — желающие деньгу «зашибить» найдутся.

— Скверно, скверно, — пробормотал Александр, и, скосив глаза на работающий телевизор, где шло очередное шоу, посмотрел на бегущую строку. И тут же схватил пульт, переключил на новости и увеличил громкость. На экране появился известный политик, и от его слов оба брата замерли, и только молча внимали словам, от которых волосы зашевелились на голове…

— Сука, врет он все — три года воевали, по АЭС не били ни разу — мы что, идиоты, такое у себя под боком устраивать! Они сами во время нашей атаки от фронта свою ракету запустили под шумок. Зеле деваться некуда — для него окончание войны неминуемая смерть, его же в любой жопе мира отыщут и вывернут наизнанку за такие фокусы. Заседание ООН будет экстренное — сто против одного, что нас во всем обвинят. Бог ты мой, не ждали — а вот второй Чернобыль, только еще хуже — вся эта зараза теперь к нам хлынет, там для радиации совсем ничего, а Крым так вообще рядышком…

Глава 17

— Они ударят по атомным станциям, тут нет никакого сомнения. Я в том уверен — нас вынуждают всеми способами к тем действиям, что очень выгодны сейчас нашим западным партнерам. Выгодная ситуация — вначале ударить по одним, потом по другим, и пусть друг друга уничтожат унтерменши.

Последнее слово прозвучало с нескрываемой, наполненной злостью, иронией. Говорил мужчина лет сорока пяти, имевший звание полковника и принадлежавший к одной из спецслужб государства. Но вот внешностью обладал весьма непримечательной, в свитере и джинсах он походил на удалившегося от дел рыночного торговца, что больше всего заинтересован в покупке очередной бутылки водки. Пройди рядом с таким, и даже взгляни на него, то лица не запомнишь, в памяти останется лишь некий образ запойного мужичка, который мозг запомнит, а там дорисует все необходимые детали согласно представлению о подобных персонажах. И ошибется — ведь любому человеку свойственно делать ошибки исходя из первого впечатления, особенно когда тебе подсовывают совсем не то, что есть на самом деле. Старый прием, но во все времена достаточно эффективный.