День без Смерти (сборник)

Короче говоря, приключений и страстей на тропе звездной войны, которую ведут дружинники Асмура, хватает. Авторская фантазия в этом сказочном представлении брызжет через край, заставляя говорить скорей уже не о ее богатстве, а об ее разгуле. Хотя, как ни парадоксально, особой оригинальности в этих фантастических феериях нет: очень уж явно местами просматривается питающий придумки автора источник — западная фантастика (особенно кинофантастика), посвященная “звездным войнам”.

Вместе с тем, справедливости ради, не могу не отметить композиционную стройность и стилевую цельность увертюры космической оперы О.Ларионовой — той части повествования, которая посвящена походу дружины Асмура. Увертюра выдержана в едином ключе, достаточно прочен заложенный в ней детективный фундамент, на котором, в общем-то, и держится вся вещь. Во всяком случае, автор сумел сделать так, чтобы тайна крэгов (птиц-поводырей джаспериан) тревожно ощущалась с первых и до последних страниц и оставалась бы неразгаданной до самого финала.

Главные же события оперы разворачиваются с появлением на сцене двух космонавтов-землян, которых рыцари экспедиции Асмура либо пленяют, либо похищают (толком не ясно) с орбитальной станции Марса. Ход событий резко меняется и начинается по сути уже другое произведение, с другой точкой отсчета.

Кстати, глава, где впервые появляются земляне, так и называется — “А с другой стороны…”

“С другой” — значит, со стороны земных персонажей Юргена и Юхана, через восприятие которых теперь проходят все сюжетные и смысловые нити и глазами которых видит теперь, читатель планету Джаспер.

Но если в увертюре при всех перехлестах авторской фантазии были внутренняя логичность и смысловая обусловленность, как-то примирявшие с фантасмагорической избыточностью, то в основной (назовем ее так) части повествования сюжетная цельность и мотивированность то и дело рвутся, подменяются электичным нагромождением очень случайных, просто непонятных порой событий и эпизодов, “таинственных” часто именно ввиду их аллогичности.

Ну ладно, допустим, для жителей Джаспера нет проблем с перемещениями в пространстве: они в момент могут оказаться в любой точке Вселенной. Но ведь такой способностью не обладают герои-земляне, том не менее они тоже оказываются на Джаспере. Или другая, явная в угоду закручивания сюжета., натяжка. Асмур умирает и по законам своей планеты завещает жену, красавицу Сэниа, тому, кто первым поцелует ее. Первым по совершенно нелепой случайности делает это Юрген. Он с Юханом вдруг оказывается (тоже непонятно как) в спальне Сэниа, и Юрген, желая убедиться, нет ли у больной, по его мнению, девушки температуры, касается губами ее лба. Поцелуя фактически не было, но прецедент создан; Сэниа как спящая царевна воспрянула ото сна и назвала землянина, который, между прочим, видится джасперианам страшным чудовищем, своим супругом, чем вызвала раздор и свару в стране. На Джаспере начинается междуусобица, в которой земляне, как и в повести А.Андреева “Звезды последней луч”, принимают активное участие. А попутно Юрген с Юханом разгадывают страшную тайну крэгов. Являясь поводырями слепых джаспериан, они тем не менее заставляют видеть их только то и только так, как хотят сами крэги. Именно они и стали подлинными властителями Джаспера.

Запутанный сюжетный лабиринт, однако, выводит на весьма банальный финал: Юрген и Сэниа отправляются на Землю за подмогой, чтобы потом вернуться и продолжить борьбу. Иначе говоря, автор предлагает один из далеко не самых лучших вариантов концепции благотворного влияния космических пришельцев (в данном случае — землян) на развитие и прогресс других цивилизаций.

Большой просчет автора “Звездочки-Во-Лбу” еще и в том, что он старается поразить прежде всего внешним рисунком повествования и мало заботится о психологической достоверности и художественной убедительности, полагая, видимо, что общелитературные законы фантастики не касаются. В результате мы имеем то, что имеем: довольно тривиальный космический боевик, где в мельтешении приключенческого сюжета образы подменены масками, характеры — готовыми штампами, а конфликты — погонями и перестрелками.

Космос, разумеется, не единственная тема фантастики “Уральского следопыта”. Немало в журнале произведений, где предпринимаются попытки предугадать наше земное будущее. И не всегда предположения такого рода оптимистичны. Появляются повести-предупреждения, антиутопии, где фантасты рисуют нерадостные картины последствий глобальных катастроф, на которые люди могут обречь сами себя своим неразумением или отсутствием доброй воли.

В повести Евгения Дрозда “Скорпион” (1988, № 5) перед нами предстает жутковатый мир уродов, мутантов и прочих последствий Красной Черты (так автором обозначается атомная; война), мир, где “рождались дети с двумя головами или одной, но зато трехглазой, где рождались* дети с четырьмя руками или вовсе без них, с хвостами и красными огромными глазами лемуров…” — мир, где появление нормального человека воспринимается уже чуть ли не как аномалия.