День «Д». 6 июня 1944 г.

Пикерсджилл договорился с Жаклин, что я смогу взять у нее интервью для этой книги. «Да, — рассказывает она, — я была на берегу, и по глупой причине. Моя сестра — мы были близнецы — была убита при воздушном налете на Кан за две недели до того. Она подарила мне на день рождения купальный костюм, а я оставила его на берегу, потому что нам было позволено раз в неделю переезжать ограждения, и мы могли поехать поплавать. Я забыла купальник в маленькой хижине на берегу и просто хотела пойти забрать его. Мне не хотелось, чтобы его взял кто-то другой. Поэтому я села на велосипед и поехала на побережье».

Я спросил: «Немцы не пытались остановить вас?»

«Нет, очевидно, из-за моей повязки с красным крестом они думали, что все в порядке. На берегу кипела деятельность, — продолжала она очень сдержанно, — и я увидела несколько мертвых тел. И конечно, попав на берег, я не могла вернуться обратно — англичане не позволили бы мне. Знаете, они свистели мне. Но в большей мере были удивлены. Я хочу сказать, что пытаться вернуться было бы просто смешно. Поэтому я осталась на берегу, чтобы помочь раненым. Я вернулась домой только два дня спустя. Там было много работы». Она меняла повязки, помогала вытаскивать раненых и убитых из воды и всячески пыталась быть полезной.

«Я помню одну ужасную вещь, которая заставила меня понять, какая я глупая: я была на вершине дюны, а там было туловище, абсолютно голое, без головы. Я так и не узнала, немец это или англичанин. Он сгорел дотла».

На вопрос о наиболее живо сохранившемся воспоминании о дне «Д» она ответила: «Море, покрытое судами. Все в лодках и самолетах. Это было нечто такое, чего просто нельзя представить себе, если вы не видели этого. Корабли, корабли, корабли и еще корабли — корабли повсюду. Если бы я была немецким солдатом, то, взглянув на это, опустила бы оружие и сказала: „Вот и все. Конец“.

Жаклин и Джон Торнтон (прибывший в день «Д» со второй волной десантников) теперь живут возле деревни Эрманвиль-сюр-Мер, в прелестном домике с садиком. Она по-прежнему исключительно хорошо выглядит и столь же красива, сколь храбра. Английские ветераны, раны которых она перевязывала, до сих пор навещают ее, чтобы поблагодарить, особенно в годовщины дня «Д».

Рядовой Гарри Номбург (под именем Гарри Дрю) был одним из тех евреев из Центральной Европы, которые присоединились к коммандос и были включены в 3-й взвод 10-й десантной дивизии, где он и его товарищи-евреи прошли курс специального обучения разведке и были подготовлены для допроса немецких военнопленных на поле боя. Он носил зеленый берет десантника с гордостью и отправлялся на высадку, мечтая о том, какой вклад он внесет в сокрушение Гитлера.

Он брел к берегу, неся свой автомат «Томпсон» высоко над головой. Ему выдали боекомплект из тридцати патронов, обычный для английского огнестрельного оружия, что было ново для него — прежде он всегда носил двадцатизарядный магазин. «Увы, никто мне не сказал, что, если магазин наполнить 30 зарядами 45-го калибра, он станет слишком тяжелым и его легко уронить и потерять. Поэтому его никогда не следует заполнять более чем 28 зарядами.

Не зная об этом, я заполнил его целиком, и в результате он упал в воду и потерялся. И я высадился на берег Франции и штурмовал твердыню Европы с оружием, в котором не было ни единого патрона».

Оглядевшись, Номбург увидел армаду, вытянувшуюся по всей линии горизонта. Он заметил три тела в волнах прибоя, «однако оказалось, что оборона значительно слабее, чем я ожидал».

Пересекая побережье, двигаясь на звуки волынок, «я заметил высокую фигуру, шествующую прямо передо мной. Я сейчас же узнал бригадира и, приблизившись к нему, осторожно коснулся сзади его пояса, думая про себя: „Что бы ни случилось сейчас со мной, пусть по крайней мере говорят, что рядовой Дрю пал подле лорда Ловата!“

Номбург пересек дамбу и наскочил на двух солдат вермахта, которые сдались ему. Номбург был уверен, что их пичкали пропагандой и ложью, поэтому захотел просветить их относительно истинной ситуации на многих немецких фронтах. Последняя новость, которую он слышал до того, как взошел на борт своего ДСП в Англии, была следующая: силы союзников находятся в 50 км от Рима. С глубоким удовлетворением он сообщил это своим пленным.

«Они посмотрели на меня с изумлением и ответили, что только что слышали по своему собственному радио, что Рим пал! Так что оказалось, что они сообщили мне больше, чем я им». Он отослал их назад на берег в тюрьму для военнопленных и продолжал путь к месту своего назначения — мосту Пегас.