День «Д». 6 июня 1944 г.

Во время Первой мировой войны атакующей стороне всегда приходилось учитывать возможность контрнаступления практически в любом месте от Швейцарии до Ла-Манша. На протяжении всего этого пространства надо было держать достаточные силы для отражения нападения. В таком же положении оказались немцы в Западной Европе во Второй мировой войне. Союзники располагали здесь значительными преимуществами. У вермахта не имелось никаких шансов вторгнуться в Соединенное Королевство. Поэтому командование экспедиционными силами могло свободно заниматься сосредоточением всех необходимых ресурсов.

До 1918 г., когда появились первые бомбардировочные эскадрильи, не существовало других средств, кроме диверсионных действий, для нарушения тыловых позиций противника, линий коммуникаций и снабжения, сковывания войск, выдвигавшихся к линии фронта. Союзники хорошо овладели методами диверсий и провокаций. Но в их распоряжении находились еще три силы, способные нанести существенный урон немецким резервам и подкреплениям и превратить низовья Нормандии в нечто вроде «стратегического острова». Этими силами были воздушно-десантные дивизии, французское Сопротивление и стратегическая авиация.

Первоначально планировалось использовать 6-ю британскую воздушно-десантную дивизию для захвата Кана и аэродрома Карлике. Но такой вариант не устраивал Монтгомери, который намеревался сбросить ее в районе между реками Див и Орн, чтобы изолировать побережье «Меч»[17]. Брэдли же предлагал высадить 82-ю и 101-ю американские воздушно-десантные дивизии за передовые линии противника на Котантене, чтобы они предотвратили возможные контратаки на побережье «Юта» и обеспечили беспрепятственный выход 4-й пехотной дивизии на берег.

Когда генерал Маршалл ознакомился с представленными ему планами, он помрачнел. В начале войны Маршалл возлагал большие надежды на парашютные войска как на новое слово в боевых действиях. Однако его идеи так и не были реализованы. В сентябре 1943 г., например, разработанный им план сброса 82-й воздушно-десантной дивизии на Рим в последний момент отменили, посчитав его слишком рискованным, и дивизию использовали в качестве придатка к создававшемуся наступательному плацдарму в Салерно.

В начале 1944 г. Маршалл сказал Эйзенхауэру, что его больше всего разочаровывает неумение применить парашютные войска в стратегических целях. Он считал, что командование экспедиционными силами должно больше внимания уделять элитным воздушно-десантным дивизиям. По его мнению, проблема заключается в «недостатке концептуального подхода», в том, что каждый командующий стремится «завладеть своей долей власти и подчеркнуть особую роль собственного подразделения». Если бы ему довелось возглавить «Оверлорд», то, как говорил Маршалл, он бы настоял на проведении единой, крупномасштабной воздушно-десантной операции, «даже силами только лишь американских войск».

Маршалл предложил Эйзенхауэру воспользоваться аэродромами, расположенными к югу от Эвре, в глубине материка, примерно в 100 км от Кана. Там располагались четыре взлетно-посадочные полосы, которые можно было легко захватить и удерживать легковооруженными воздушно-десантными частями.

«Мне это представляется заманчивым, — сообщал Маршалл, — поскольку полное овладение воздушной вертикалью создает для немцев стратегическую угрозу, которая заставит их пересмотреть все планы обороны». Подобного рода атака подвергла бы непосредственной опасности все мосты через Сену, а также Париж, и послужила бы сигналом для начала действий французского Сопротивления. Маршалла смущала только мысль о том, что «ничего такого ранее не происходило».

Эйзенхауэр не любил вступать в разногласия с Маршаллом и почти никогда себе этого не позволял. Поэтому его ответ был длинным и сдержанным. Он сказал, что давно думает над тем, как опередить противника в оперативном плане. Стратегическое применение воздушно-десантных войск, безусловно, дает такую возможность. Однако в данном случае Маршалл не прав.

Во-первых, воздушные десантники необходимы на фланге побережья «Меч» и за немецкими оборонительными линиями на «Юте», чтобы обеспечить высадку пехоты. Во-вторых, и это самое важное, воздушно-десантные войска в глубине материка, лишенные мобильности и поддержки, не смогут долго продержаться и будут уничтожены. Немцы не раз доказали, что они не боятся «стратегической угрозы окружения». Вермахт, используя разветвленную сеть дорог в Западной Европе, в состоянии сосредоточить достаточную огневую мощь против изолированного гарнизона и ликвидировать его. Пример тому — Анцио. Десантная группа, оказавшаяся в тылу противника, отрезанная от снабжения, неадекватно вооруженная, без танков, грузовиков и орудий будет неминуемо разбита.

Эйзенхауэр сказал Маршаллу, что заброска воздушно-десантных войск к Эвре не представит для немцев стратегической угрозы, а лишь станет напрасной тратой сил.

— Я бы не хотел выглядеть консерватором или излишне осторожным человеком, — заключил Эйзенхауэр.