День денег. Гибель гитариста. Висельник

Итак, она умрет. Я похороню ее на старом городском кладбище. Я буду приходить туда каждую неделю. Смотреть на ее лицо в граните, взглядывать сквозь листву на синее небо — и плакать чистыми слезами печали… Не этого ли я хотел?

Потом я, кажется, дремал.

Стоя, как лошадь.

Меня пустили к ней только к обеду следующего дня. Палата была для тяжелых; на мое появление никто не прореагировал.

— Она еще не совсем отошла, — сказал врач за спиной. — Но оттуда вылезла. Это наверняка.

— Откуда?

— Оттуда, — сказал врач и вышел.

Лицо Нины было желтым, с синими кругами вокруг глаз. Оно было незнакомым, страшным. Я сел на табурет возле постели. Ресницы ее задрожали, она открыла глаза. Зрачки плавали, но вот удержались, повернулись — она посмотрела на меня.

Я улыбнулся.

— Уйди, — прошептала Нина. — Я тебя ненавижу.

И устало закрыла глаза.

Я посидел еще немного и вышел.

Открывая дверцу машины, вдруг ослаб, облокотился о крышу.

Капнуло: дождь, что ли, пошел?

Слезы. Скажите на милость!

Я был счастлив. Я любил ее.

Лето 1994