День Десантника

– Командир, эти твари – что-то типа электрических угрей! – Ковальский, похоже, решил поразить меня своими познаниями в биологии. – Только заряд у них охрененный! Даже наши коробки не выдерживают!

Хороши угри – метра полтора в диаметре. Сколько же мегаватт у них внутри хранится?

На экранах наружного обзора замелькали крупные тени, снова какая-то тварь со всего разбега влепилась в борт, даже немного сбив машину с курса.

– Всем машинам, здесь старший лейтенант Фролов! Уничтожайте змееподобных существ, как только увидите: они используют энергетическое оружие и могут поражать коробки! Повторяю: огромные змеи поражают коробки на расстоянии!

– Фролов, ты спятил?! – выдохнул эфир голосом капитана. – Головой о броню приложился? Что за глюки?

– Товарищ капитан. – Я аж вскипел внутренне, но справился. – Коробку Поскребышева уничтожили. Я и мой стрелок видели…

И в этот момент связь оборвалась. БТР встал – двигатель заглох. Все обзорные экраны потемнели. Погасло освещение. У меня даже появилось ощущение, что я оглох: в динамиках шлема – ни шороха, пушка и пулемет умолкли. Впрочем, нет: снова раздался грохот ПКТМа.

– Башню заклинило!!! – Паники в голосе стрелка было хоть отбавляй. – Не могу перенести прицел!

Я глянул на Фикуса, потом метнул взгляд на Ковальского: оба растеряны. Что за фигня?! Почему электроника отказала? И движок молчит, и рация…

– Не стрелять! Не тратить боезапас!

– Товарищ старший лейтенант! – Фикус оказался рядом со мной. – Товарищ лейтенант, это электромагнитный импульс! Даже ручной фонарик не работает!

Молодец, Артемка, проверил. Грех не ценить такого башковитого механика-водителя. А вот электромагнитный импульс… Значит, у врага есть электромагнитная пушка, или же, что еще невероятнее и еще более неприятно – ядерное оружие. Полный бред! Откуда у животных может быть ядерное оружие?

Я приник к триплексу: не видно было ни зги: закопченное бронестекло даже свет тускло пропускало. И что прикажете делать в такой ситуации?

В борт опять что-то ударило. Потом это что-то взобралось на БТР повыше, заставляя машину раскачиваться на амортизаторах под своей тяжестью. Раскатился, царапая оголенные нервы, длинный клокочущий вопль. Громко, словно кричали прямо в салоне. Ковальский чиркнул зажигалкой, и темнота салона немного отступила, открывая напряженные лица бойцов. Н-да… нервничают ребятки.

Мне и самому было не по себе. БТР представлялся мне сейчас большой консервной банкой с человеческой начинкой. Вот сейчас придет большая зверюга с консервным ножом и вскроет ее, чтобы позавтракать. Или электрический угорь-переросток предварительно прожарит нас плазмой своего разряда… Милая перспектива, однако…

– Как думаешь, Никит, разряд большую площадь захватил?

Это Ковальский. И чего он поперся в наемники? Нет, понятно, что у него детишек в наличии – четверо, да еще пятый на подходе, и семья нуждается в финансах… Но, блин, что же произойдет, если он вот сейчас погибнет: как они дальше без отца все будут?

– А кто его знает, какую площадь!

Я представил замершие коробки БТРов, разбросанные по дымящим руинам городка… как к ним подбираются гибкие шланги гигантских угрей…

И в этот момент по броне простучала пулеметная очередь.

Нет, ошибиться я не мог: побывал под обстрелами еще там, в Земных «горячих точках». Это был точно пулемет, и его трассы били не только по броне: слышно было, как пули глухо ударяют во что-то мягкое. Сверху завизжали, словно гигантский напильник заходил по многотонной заготовке. БТР закачался, а после и вовсе приподнялся на амортизаторах, освобожденный от гнетущего его веса. Тяжелый удар рухнувшей рядом туши. Тишина…

Буквально через несколько секунд по броне застучали. Пам-пара-па-пам! Такой рисунок могла выбить только человеческая рука, и я рискнул приоткрыть люк.

Под БТРом, весь в копоти, скалил зубы в улыбке человек с ручным пулеметом наперевес. Я окинул взглядом его, потом – огромную серую тушу, что лежала рядом… щупальца, шипы, густая желтоватая жидкость, вытекающая из многочисленных дыр… Плотный дым плыл над развалинами. Где-то бил короткими очередями пулемет…

– Живы, лейтенант? – Человек не переставал улыбаться, словно был рекламным менеджером, впаривающим совершенно мне ненужный продукт.

– Живы, спасибо. Представьтесь.

– Старший сержант Голованов! Думаю, что вам нужно покинуть броню: судя по всему, вся электроника в округе вырубилась, так что предлагаю вам присоединиться к нашей линии обороны.

Я не стал затыкать ему рот в ответ на неуставную речь: в боевых условиях слишком часто приходится забыть условности, чтобы выжить. Выжить и победить.

– Отделение, – скомандовал я, – покинуть машину! Рассредоточиться на местности! Снять ПТРК!

Бойцы рассыпались по развалинам, защелкали затворами. Фикус вместе с еще одним бойцом потащил выносной ПТРК. Слава Богу, не видно было никаких признаков ни «угрей», ни чертовых «перекати-полей». Развалины словно вымерли, давая моему взводу возможность передохнуть. Вот только расслабляться в такой ситуации – гиблое дело.

– Где остальные коробки? – спросил я сержанта. – Есть хоть какая-то связь?