День Дракона

Едва Вериса успела оттащить его прочь, из разреза рванулся наружу поток чистого света.

Почувствовав невероятной силы магическую энергию, вырвавшуюся из поврежденного талисмана на волю, Ронин понял: мешкать нельзя, не то для истинных хозяев она будет потеряна навсегда.

Сосредоточившись что было сил, не желая рисковать неудачей в столь важную, решительную минуту, усталый маг забормотал измененную нужным, по его рассуждению, образом формулу. Получится… должно получиться.

Фантастическая, ослепительно сияющая радуга поднималась все выше и выше, в самое небо. Ронин повторил заклинание, с особым тщанием подчеркнув, какой ему требуется результат…

Ток света, достигший не одной сотни футов в длину, изогнулся, вильнул, устремился к бьющимся драконам.

– Получилось? – едва слышно выдохнула следопытка.

– Думаю, да… надеюсь, да, – отвечал Ронин, не сводя глаз с крохотных силуэтов Смертокрыла, Алекстразы и прочих Аспектов.

– Неужели тебе все еще мало? Неужели ты так и будешь биться против того, кого тебе не одолеть?

Смертокрыл взирал на врагов с безграничным презрением. Все, что еще оставалось от уважения к ним, давным-давно кануло в прошлое. Эти глупцы продолжали биться лбами о стену даже после того, как убедились, что им и всем вместе не справиться с ним.

– Ты причинил миру слишком много горя, слишком много несчастий, Смертокрыл, – парировала Алекстраза. – Не только нам, но и всем смертным созданиям!

– А какое мне до них – и, кстати сказать, даже до вас – дело? Нет, этого мне ни за что не понять.

Алекстраза покачала головой, и Смертокрыл почувствовал в этом жесте… что, жалость? К нему?

– Да… тебе этого ни за что не понять…

– Ладно! Довольно я возился и с тобой, и со всеми вами! Мне следовало уничтожить тебя еще четыре года назад!

– Но ты не смог! Создание Души Демона надолго ослабило даже тебя…

– Но сейчас-то я вновь полон сил! – фыркнул черный дракон. – Мои планы насчет этого мира полным ходом идут к завершению… а, прикончив вас всех, я заберу твои – твои, Алекстраза – яйца, и положу начало собственному, во всех отношениях безупречному миру!

Вместо ответа алая драконица вновь нанесла удар. Зная, что ее заклинания навредят ему не более, чем прежде, Смертокрыл громко захохотал. Благодаря его собственной мощи и зачарованной броне, вживленной в шкуру, причинить ему вред не могло ничто во всем…

– Пр-роклятье!

Магия разъяренной Алекстразы ударила в него с такой силой, какой он не мог себе даже вообразить. Адамантовая броня почти не ослабила ужасающего удара. Разумеется, Смертокрыл тут же прикрылся мощнейшим щитом, но поздно: колдовство свое дело сделало. Все тело пронзила такая боль, какой он не знал многие сотни лет.

– Что это… ты… со мной сотворила?!

Поначалу Алекстраза сама удивилась собственному успеху, но затем морда драконицы озарилась понимающей и, мало этого, победной улыбкой.

– Самое начало того, о чем мечтала все эти годы, негодяй!

Казалось, она словно бы сделалась много больше, много сильнее – и не только она, все четверо! Черного дракона охватило недоброе предчувствие: похоже, в его безупречные замыслы вкралась жестокая ошибка.

– Чувствуешь? Чувствуешь? – затараторил Малигос. – Я снова стал самим собой! Как же это чудесно!

– И как же вовремя! – откликнулся Ноздорму, необычайно ярко блеснув самоцветами глаз. – Да, как же вс-с-се это вовремя!

Изера снова открыла глаза, на сей раз – столь завораживающие, что Смертокрылу едва удалось отвести взгляд в сторону.

– Вот и конец кошмару, – прошептала она. – Наши грезы становятся явью!

– Да, – кивнув, подтвердила Алекстраза, – что было утрачено, снова вернулось к нам. А Души Демона… Души Демона больше нет.

– Не может быть! – взревел блещущий металлом черный дракон. – Все – ложь! Все – обман!

– Отнюдь, – возразила алая драконица. – Единственный обман, единственная ложь, которую осталось развенчать – это предположение, будто ты неуязвим.

– Да, – прорычал Ноздорму. – Мне тоже не терпитс-с-ся развенчать с-с-сии нелепые измыш-ш-шления…

И тут на Смертокрыла обрушился удар четырех стихийных сил, подобных которому он в жизни не получал. Теперь он бился не с тенями, не с призраками давних соперников, но с четырьмя равными ему самому, и против их объединенных сил устоять не сумел.

Малигос обратил против него небесные тучи – тучи, закупорившие, стиснувшие ноздри и челюсти так, что не сделать и вдоха. Ноздорму ускорил ток времени, но не для всех – для одного Смертокрыла, лишая противника сил, вынуждая его неделями, месяцами, годами страдать без единой минуты отдыха. Под их ударами защита Смертокрыла дала слабину, и Изера без труда вторглась в разум врага, направив мысли бронированного исполина в сторону худших его кошмаров.

Лишь после этого перед ним появилась ужаснейшая из заклятых врагов, Алекстраза.