День Дракона

Тайный приют Краса был выстроен над древней рощей, помнившей времена, когда на свет еще не появились даже сами драконы. Построил его некий эльф, затем – узурпировал некий человеческий маг, а после им, долгое время заброшенным, завладел Крас. Дракон в облике мага чувствовал силы, до сих пор витающие под его кровом, а порой, изредка, ухитрялся к ним прибегать, но даже он был весьма удивлен, как-то раз обнаружив в самом отдаленном уголке собственной цитадели потайной ход, ведущий к неярко мерцающему источнику с золотистым самоцветом в самом центре, на дне.

Всякий раз, как он навещал источник, его охватывало благоговение – чувство очень и очень редкое для представителя драконьего племени. Близость подобной магии заставляла его почувствовать себя человеком, едва ступившим на стезю волшебства и только что освоившим первое заклинание. Крас понимал, что черпает от скрытой в источнике силы лишь жалкие крохи, но и такая малость начисто отбивала охоту зачерпнуть побольше. Алчность в стремлении к магической силе обычно заканчивалась поглощением ею алчущего – в буквальном смысле этого слова.

Избежать этой участи до сих пор удавалось разве что Смертокрылу.

Источник находился глубоко под землей, однако воды его были отнюдь не лишены жизни – или чего-то подобного. Вод более чистых на свете не существовало, но Крас, как ни старался, ни разу не смог полностью сосредоточить взгляда на крохотных юрких созданиях, кишевших в источнике, особенно возле золотистого самоцвета. Порой он готов был поклясться, что это всего-навсего рыбки, блестящие серебром чешуи, но иногда отчетливо различал то руки, то человеческий торс, а изредка даже ноги.

Однако сегодня ему было не до обитателей источника. Встреча со Спящей внушала кое-какую надежду на помощь, но Крас понимал: рассчитывать на нее рано. Между тем, время, когда ему придется ввязаться в бой, приближалось неумолимо – оттого-то он и явился сюда. Помимо прочих чудесных качеств, источник обладал способностью укреплять жизненные силы тех, кто пьет из него. Прибегший к яду, дабы проникнуть в потаенное царство Изеры, Крас оказался выжат досуха, а обстоятельства вполне могли потребовать от него немедленных действий.

Склонившись к источнику, волшебник сложил руку горстью и зачерпнул немного воды. Впервые отважившись сделать глоток, он пытался черпать воду кружкой, но обнаружил, что источник отвергает все рукотворное. Дабы ни капли из горсти не пролилось мимо, Крас подался вперед. С годами его почтение к сокрытой в источнике силе так возросло, что лить эти воды наземь казалось кощунством.

Однако стоило ему сделать глоток, его внимание привлекла рябь на поверхности. Опуская взгляд, Крас ожидал увидеть в воде безупречное отражение собственного человеческого облика, но нет, взору его открылась совсем иная картина.

Из воды на него взирал молодой Ронин… по крайней мере, так волшебнику показалось вначале. В следующий миг он осознал, что глаза его пешки закрыты, а голова слегка склонена на сторону, словно Ронин… словно Ронин мертв.

Вдруг лицо Ронина заслонила могучая зеленая ладонь орка.

Крас инстинктивно потянулся к воде, чтоб отшвырнуть эту мерзкую руку прочь, но от его прикосновения гладь источника подернулась рябью, а когда рябь улеглась, видение исчезло, вновь уступив место его собственному отражению.

– Во имя Великой Матери…

Прежде источник подобных способностей не проявлял. Отчего же теперь?..

И тут Красу вспомнились слова Изеры в момент расставания: «И помни: не стоит недооценивать тех, кого полагаешь всего-навсего пешками…»

Что же она хотела этим сказать, и отчего он сейчас увидел лицо Ронина? Судя по мимолетному видению старшего из волшебников, его юный коллега либо в плену у орков, либо убит. Если так, никакой ценности для Краса Ронин собой более не представляет – хотя, очевидно, достигнув горной крепости, исполнил ту самую миссию, ради коей и был послан туда покровителем на самом деле. Вкупе с прочими разрозненными уликами, подсунутыми Красом оркам из Грим Батола в течение последних нескольких месяцев, его появление, по расчетам дракона в облике мага, должно было всполошить орочьих командиров, заронить в их головы мысли о новом, куда более скрытном ударе – вторжении с запада. Да, в горной крепости сосредоточились немалые силы, но истинная их мощь заключалась в выращиваемых и обучаемых там драконах, а их с каждой минувшей неделей становилось все меньше и меньше. Вдобавок, что еще хуже для орков из горной крепости, оставшихся драконов все чаще и чаще приходилось посылать на север, на подмогу основным силам Орды, оставляя Грим Батол практически без обороны. Атакованным армией, сравнимой по величине с той, что сейчас сражалась близ Дун Альгаза, оркам в недрах горы, несмотря на всю прочность своих позиций, в итоге пришлось бы сдаться, а, следовательно, лишиться возможности взращивать новых драконов.

Ну, а без новых драконов, не дающих покоя силам Альянса на севере, остатки Орды наконец-то пали бы, не выдержав их неуклонного натиска.