День другой – кошмар все тот же

– Ах, этот вампир. К сожалению, в вашем случае вампир вовсе не человек, и его нельзя проткнуть осиновым колом, чтобы он вернул вам молодость.

Катя моргнула. Еще медленнее.

– Знаете, – сказала Юля, – вы сомневаетесь в вашем муже, а ведь он очень заботливый, судя по медицинской карте. Вот, посмотрите сами, – она снова взяла прибор ТСД, который подносила к Катиному браслету. Прибор был таким же прямоугольным, как и те штуки, которыми пользовались все в этом времени, только у ТСД был чехол, который Кате напоминал панцирь дикобраза, состоящий из пластин. Такая штука выглядела очень надежно, и Катя даже подумала: вот бы таким ударить по голове тех парней, что на нее напали, они бы быстро вернули ей дневник.

Юля провела по ТСД пальцем, а затем повернула его к Кате. Катя увидела черные буквы на белом экране.

– Что тут написано? – спросила она полусонным голосом.

– Ах да, простите, наверное, успокоительное подействовало. В вашей карте очень много отметок от врачей, и часто это не вызовы скорой помощи, а именно явки в больницу, и везде ваш муж числится сопровождающим. Тут написано, что у вас была травма после падения и в процессе лечения вы долго не могли ходить, за вами ухаживал муж.

– А может, он сам меня толкнул и я из-за него упала? – спросила Катя, медленно моргнув.

– Если бы он вас не любил, – сказала Юля, – не думаю, что женился бы на вас, тем более с вашей амнезией необходимо каждый год проходить долгий период стационарного обследования, и ваш муж, судя по записям, всегда находится рядом с вами, ухаживает за вами, каждое утро помогает вам осознать, кто вы и где вы. Знаете, не каждому человеку дано такое терпение, как вашему мужу.

Эти слова долетали до Кати уже издалека.

– А в какую вы больницу поедете? – спросила Ника у Юли, когда фельдшер ушел за носилками.

– В сто седьмую.

– Можно я навещу бабуш… то есть, ну, Катю. Она попросила меня кое-что поискать.

– По поводу этого… Давай на секунду отойдем.

Девушка отвела подростков в сторону и что-то им сказала. Катя не слышала, что именно. Ника помрачнела после разговора, но согласно кивнула. Видно было, что разговор шел о чем-то неприятном, но все понимали, что это неизбежно. Оставалось только гадать, что они обсуждали.

Катя еще раз моргнула, но открыла глаза уже в больнице.

16

Катя обнаружила себя лежащей на кушетке в коридоре, стены были до середины окрашены зеленым, штукатурка отваливалась огромными кусками, на потолке были темные пятна, с которых капала вода. По углам гнездились косиножки и пауки.

Катя не могла пошевелиться. Она подняла голову и увидела, что руки и ноги были стянуты ремнями.

Раздался звук шагов. Кто-то шел к Кате.

Она попыталась высвободиться, но ремни крепко держали.

Из темноты выплыло лицо. Это был парень в черных очках, которого, кажется, звали Кот. Он улыбался и жевал зубочистку. Зубочистка была черная.

Откуда-то сверху раздался голос:

– Посмотри на эту старуху, Кот, теперь она никуда не убежит.

– Да-а-а-а, – протянул парень и двинулся к Кате. – Ну что, манда старая? Ты готова к процедурам? Сейчас будем восстанавливать память.

Катя закричала. Кот схватил ее одной рукой за нижнюю челюсть, а вторую руку засунул в горло. Катя билась на кушетке и мычала. Она чувствовала, как ее рот заполняется чем-то твердым, как что-то проталкивается к горлу, проникает в нос, подбирается к мозгу.

Кот улыбался.

– Нет, что-то не получается, видимо, надо попробовать другой способ.

Он вытащил руку из ее горла с влажным шлепком, будто кто-то запустил помидор в стену. Катя закричала:

– Отстаньте от меня! Не надо!

– Почему не надо? Еще как надо. Твой папа просил тебе помочь. Вот я и стараюсь.

Он потянул кожу на подбородке вверх и стянул свое лицо, как маску. Под маской скрывался Катин муж. Он держал лицо Кота перед собой.

– Ну что? Коллега, какие идеи? – спросил Катин муж.

– Может, через задний проход? – сказало лицо Кота, все еще жуя зубочистку.

– Это вариант, – Катин муж посмотрел ей между ног.

Они засмеялись. Смех эхом разлетелся по больнице. Где-то далеко в палатах раздались стоны боли и натужный вой.

– Через задницу далековато получается, я еще не отрастил такую руку, – сказал Катин муж.

– Ну, тогда по старинке, да? – сказало лицо.

– Давай.

– С наркозом?

– Говорят, от наркоза ухудшается память.

Они снова засмеялись.

– Нет, память надо беречь. Значит, без наркоза.

Муж одной рукой достал из кармана ножовку по металлу, держа лицо Кота в другой руке. Он приложил холодное полотно ножовки ко лбу Кати и начал остервенело пилить ее череп.

Катя завизжала.

И проснулась.

Она подпрыгнула на кровати и чуть не уронила стоящую рядом подставку с капельницей.

Медсестра тут же бросилась к Кате.

– Все хорошо, все хорошо, это просто сон, – сказала медсестра.

Катя оглядывалась по сторонам.

Страшный коридор пропал. Вместо него появилось чистое светлое помещение, слева и справа от потолка до пола были натянуты шторы, которые отделяли Катю от остальных пациентов.

Катя вцепилась в руку медсестры.

– Где я? – спросила она.