День джихада

— Мы не можем раскрывать себя, раз. У нас нет позывных Шалманова и кодовых таблиц, два… Наконец, я не могу ставить под удар наше дело, — Полуян говорил неторопливо. — Что это боевики, которые идут в Чечню через Дагестан, сомнений не может быть. Нас они не видят. Судя по всему, они свернут к какому-нибудь аулу. Мы же возьмем южнее и уже через день о них забудем.

— И все же, — заметил Резванов озабоченно, — двадцать восемь боевиков с вооружением, втянутых в пешие переходы — сила серьезная. Я согласен, это явно не отряд «врачей без границ». Разогнать такую компашку не мешало бы…

— Нет, — твердо отрезал Полуян. — Уходим южнее. Мы с ними разойдемся.

Они изменили маршрут: не переваливая хребет, стали быстро уходить на юг.

Для маскировки слегка углубились в буковый лес. Вдоль опушки двигался только разведдозор.

Бритвин подал сигнал тревоги. Он заметил человека впереди, метрах в двадцати. Тот небольшими бросками передвигался вдоль кромки леса и был насторожен. Об этом свидетельствовало его стремление быстро преодолевать прогалы между деревьями. Оказавшись под укрытием ствола, человек замирал, вытягивал шею, осторожно оглядывал склон. В правой руке он держал короткоствольный автомат, хотя ни разу не сделал попытки нацелить его во что-либо.

Бритвин огляделся, стараясь понять, нет ли поблизости других людей. Ничего подозрительного не заметил.

Приняв решение, Бритвин затаился за стволом векового бука с бурой потрескавшейся корой и замер в ожидании.

Человек медленно приближался. Он ступал, едва поднимая над землей ноги, словно скользил по льду, при этом не создавал никакого шма. Бритвин убедился, что не их отряд тому причиной. В том, как ему предстояло поступить он ни мгновения не сомневался. Приготовил боевой нож, плотно сжал ладонью рубчатую рукоятку так, чтобы рука оперлась в крестовину…

На войне грань между жизнью и смертью чрезвычайно тонка, но разные люди видят и воспринимают ее по разному.

Артиллерист, посылающий смертоносные снаряды на несколько километров вглубь территории противника, не видит ни разрушений, ни оторванных рук и ног, которые разбрасывают во все стороны мощные взрывы.

Снайпер, выцеливающий врага в оптический прицел и даже видящий как тот падает, не может быть иной раз до конца уверен, убил ли он человека или нет.

Иное дело спецназовец, несущий смерть на острие своего ножа, вынужденный бить в упор, ощущающий сопротивление чужого живого тела, слышащий хруст чужих связок и костей.

За солдата, ведущего дистанционный бой, решения принимает его командир, который берет на себя ответственность за чужую смерть в момент, когда подает команду «Огонь!»

Спецназовец, разведчик, диверсант принимают решения сами и переложить ответственность на кого-то другого у них нет возможности.

Неизвестный, стронув сухую листву ногой, обутой в кроссовку, миновал дерево, за которым затаился Бритвин.

Секунда, и тот увидел чужую спину, плотно обтянутую зеленой, выцветшей на солнце, курткой-ветровкой. Вложив всю силу в удар, Бритвин в стремительном рывке ударил рукояткой ножа в затылок неосторожного автоматчика.

Привести боевика, сраженного ударом Бритвина, в чувство удалось только после десяти минут беспрерывных стараний реаниматора Ярощука.

Пленный оказался чеченцем из глухого горного аула Хуландай. Русским он владел на уровне «твоя моя не понимай» и допрос проводил Резванов.

Чеченец, которому не было и двадцати, не был готов к происшедшему и не сразу понял, что с ним. Молчаливые бородатые люди, склонившиеся над ним, туман в голове после оглушающего удара, вопросы, которые задавались на отличном южном диалекте чеченского, заставили парня решить, что произошла ошибка.

— Я шел вас встречать, — сказал он слабым голосом.

Резеванов сразу понял свое преимущество и спросил:

— Ты из какого отряда? Кто командир?

— Майор Астемир Везирханов, — сказал парень.

— Тебя как зовут?

— Саду, господин.

— Ты шел так, Саду, что мои люди приняли тебя за чужого, — объяснил происшедшее Резванов.

— Я остерегался, господин.

— Куда тебе приказано нас отвести?

— Здесь неподалеку есть пещера. Там для вас запасы еды и боеприпасы.

— Их охраняют?

— Да, там ждут два человека. Ширвани и Юсуф.

— Так мало?

— У них засада перед узким карнизом, амер. Двоих с пулеметом и винтовкой вполне достаточно, чтобы сдержать сотню нападающих.

Сломала игру нетерпеливость Тарана.

— Что он там лопочет? — спросил он Резванова, и Саду, должно быть, поняв все, замолчал.

— Кто тебя за язык тянул?! — вспыхнул Резванов. — Он же нас за своих принял!

— Во, Баб-эль-Мандеб! — Бритвин расстроено хлопнул себя руками по ляжкам. — Ты хоть что-то из него вытянул?

— Именно кое-что, — сдержав раздражение, ответил Резванов. — Что теперь делать с ним?

Полуян взял правую кисть парня и ощупал указательный палец. На второй фаланге была фасолина ороговевшей кожи. Такую мозоль набивают стрелки, которым приходится регулярно палить из автоматов.

— Скажи ему, пусть помолится, — сказал Полуян Резванову. — Больше мы для него ничего сделать не можем.

— Аллах акбар! — помертвевшими губами проговорил Саду.

11