День её свадьбы (СИ)

— Просто подумал, что если бы Волан-де-Морт обладал твоей упёртостью и навыком планирования, то точно захватил бы весь мир и у меня бы не было шансов.

— Ну… планов по порабощению мира у меня пока нет, так что можешь расслабиться и ответить на мой вопрос, — не унималась подруга.

Гарри закрыл глаза и тяжёлый вздох вырвался из его груди. Память толком не восстановилась и он до безумия боялся этого разговора, боялся нарушить хрупкий мир, напугать её и снова потерять. Гермиона выжидающе молчала, явно не желая отступать.

— О чём, Герм? Ты не писала… и я решил, что…

— Да хотя бы о том, что любишь меня! — словно гром среди ясного неба выпалила она. — Или это проявляется только после бутылки виски?

Гермиона сама с трудом сдерживала дрожь в руках. Сердце выдавало кульбит за кульбитом, внутри живота спиралью закручивался страх, постепенно распространяясь по всему телу. Но ей хотелось ясности.

В Гарри словно попала молния или «Авада» или, как минимум, «Конфудус». Так… значит, он и вправду всё выболтал вчера в баре именно Гермионе. Молчание. Секунда. Две. Три. Гарри понимал, что смысла отпираться нет. Да и терять уже было нечего. Он набрал в легкие побольше воздуха и на одном дыхании произнес:

— Да. Я люблю тебя, Гермиона!

Она моргнула и ему показалось, что в тёплых карих глазах собирается влага.

— Прости… я не знаю, почему не понял этого раньше. Ты… ты ничего мне не должна, и я знаю, что ты не свободна… и…

Девичья рука, накрывшая его ладонь, прервала бессвязный поток слов. Гарри казалось, что по телу прошёл электрический разряд, видно нервы были на пределе. Он бросил на неё неуверенный изумрудный взгляд из-под тёмных ресниц и заметил бегущую по щеке слезу… А потом неожиданно Гермиона всхлипнула и резко прильнула к его губам, от чего сердце едва не остановилось. Одно касание, такое детское и невинное, на которое он даже не успел среагировать, но оно значило для него больше, чем что-либо в этом мире. Больше, чем собственная жизнь.

— Я свободна, Гарри… по крайней мере, пока… ещё… но если бы ты тянул дольше, то…

Как? А тот мужчина? Его ненавистный двойник…

Гарри тут же отогнал тревожные мысли, пытаясь собрать воедино всё услышанное. Плевать! Пусть идёт к Мордреду этот проклятый ублюдок! Наплыв эмоций чуть было не вызвал магический всплеск и Гарри, недолго думая, повторил недавний манёвр подруги, только действуя намного настойчивее. Гермиона ахнула, оказавшись в плену его требовательных губ, но сопротивления не последовало, наоборот, её руки нежно скользнули по плечам, обвивая шею, зарываясь в волосы, заставляя чуть ли не постанывать от приятных ощущений. Губы партнерши были податливыми, влажными, сохранившими вкус кофе. Гарри осторожно раздвинул их языком и проник внутрь, испытывая ощущение эйфории. До этого он целовал Гермиону только в мечтах и это ни шло ни в какое сравнение с реальностью. Это был лучший день в его жизни, и лучший поцелуй… Приходилось сдерживаться, так как он боялся напугать её, обрушив сразу всю лавину собственной страсти. Тело отреагировало предательски быстро, неудобство в паху выдавало крайнюю степень его возбуждения. Он перевёл этот пылкий поцелуй в более томный, неспешный и ласковый. Танец языков закончился и теперь он играл поочередно с её губами. Прикусывал, облизывал, брал в плен…

Первой пришла в себя Гермиона и отстранилась, пытаясь привести в порядок сбившееся дыхание. Расширенные зрачки, раскрасневшееся лицо, растрёпанные волосы — более прекрасной картины Гарри не приходилось видеть.

— Гарри, я не могу… так…

Сердце ушло в пятки. Ему показалось, что оно вмиг стало хрустальным и летит с высоты на каменный пол, где через секунду разлетится на миллионы мелких осколков.

— Прости, — пролепетал он, уже не в силах скрыть дрожь в теле. Его словно бил озноб.

— Нет, Гарри… ты не так понял… я…

Ну всё! Сейчас она скажет, что относится к нему как к другу и предложит забыть об этом чудесном поцелуе. И он снова останется один, мучаясь и возвращаясь в данное воспоминание.

— Я тоже люблю тебя! — неожиданно из её уст вырывается совсем не то, что Гарри ожидал услышать, и ему хочется попросить повторить, чтобы удостовериться, что это не галлюцинация и он всё правильно понял, что он не бредит и не сошёл с ума.

— Просто… мы торопимся… и Джинни…

До Гарри доходит смысл её сомнений и вздох облегчения вырывается из груди.

— Я разведусь. Гермиона, ты же не думаешь… Чёрт, да я бы никогда…

Она прикладывает палец к губам и согласно кивает, показывая, что поняла его.

— Я в любом случае собирался… бумаги подготовил…

— Мне жаль её, — вздохнула Гермиона.

— Да… но я не смогу сделать её счастливой… Со мной ведь непросто… Мне кажется, Джинни сама подумывала об этом.

— Ну, думать — одно, а сделать — другое, — Гермиона снова положила ладонь на его руку и он перевернул свою, осторожно переплетая их пальцы.

— Почему ты не писала мне?