День гнева

Всего раз им пришлось резко затормозить из-за возникшей впереди пробки, о чем сообщили по рации сотрудники ГАИ. Колонна, свернув направо, объехала пробку и через пятнадцать минут остановилась у Центра, где должна была состояться конференция.

До ее открытия оставалось довольно много времени, но у здания Центра уже стояло много машин. Участники и гости конференции, справедливо полагая, что пробки в центре Москвы превратились в настоящую проблему, выехали задолго до назначенного времени.

Председатель оргкомитета форума, президент коммерческого банка «Фокс» Лев Яковлевич Зайдман, встречал Полетаева у входа. Это был импозантный тучный мужчина сорока пяти лет с большим выпуклым черепом. Он долго и проникновенно тряс руку Полетаеву. До последней минуты Зайдман боялся, что Полетаев не приедет. Многим хотелось, чтобы министр финансов не дожил до завтрашнего дня, и банкир знал об этом лучше других. Случись что-нибудь с Полетаевым, бюджет не утвердили бы, правительство отправили бы в отставку, а некоторые политические силы погрели бы руки на хаосе и нестабильности.

Зайдман обратил внимание, что количество охранников и сотрудников спецслужб было не просто увеличено. Пришлось раздать в три раза больше пропусков, чем планировалось, причем начальник службы безопасности Центра лично проверял документы у каждого из приехавших. Все это нисколько не удивляло Зайдмана. Ведь на Полетаева в последние дни шла настоящая охота, а Зайдман был заинтересован в стабильности, как, впрочем, и любой другой банкир.

Сопровождаемые сотрудниками Руднева, они поднялись в просторный кабинет директора Центра. Жестом пригласив министра сесть, Зайдман первым опустился на диван, и кожаные подушки, мягко спружинив, приняли грузное тело банкира. Следом за ним сел и Полетаев. Руднев осмотрел кабинет и вышел в коридор, где находились его сотрудники.

— Проверьте все вокруг, — приказал он офицерам, — посмотрите, где стоят наши люди. При малейшем подозрении сразу проверяйте документы. Только спокойно, здесь много иностранцев.

Офицеры разошлись в разные стороны.

— Может, пройдемся по этажам? — предложила Суслова Дронго.

Тот кивнул, и они отошли от Руднева Зайдман, придвинув к себе столик с напитками, предложил Полетаеву французский коньяк.

— Крутая у тебя охрана, Артем. — Они были знакомы еще с тех пор, когда Полетаев служил в банке. — Ты, наверно, уже привык к такому вниманию со стороны компетентных органов.

— Столько лет мы знакомы, — поморщился Полетаев, — а ты все работаешь под хамоватого банкира. Не знай я тему твоей докторской, принял бы тебя за «нового русского». Терпеть не могу этих толстомордых хамов, увешанных золотыми цепями, часами, браслетами. Они опозорили страну на весь мир.

— Я не могу быть «новым русским», — усмехнулся Зайдман, — и старым не могу. Я еврей по всем статьям. И по маме, и по папе. И даже по своим религиозным взглядам. Жид, как сейчас говорят некоторые крикуны. Ты меня с этой категорией не путай.

— Обидно стало? Тогда почему ты опять продавил решение в правительстве о своем банке? Ну сколько раз тебе говорить, что это незаконно. Используешь свои добрые отношения с премьером.

— И не только с ним, — засмеялся Зайдман, — а еще и с твоим другом Сережей Шумским, и с тобой, дорогой наш министр.

— Хватит, — отмахнулся Полетаев, — я все равно не подпишу решения по вашему банку. У тебя достаточно льгот. Не валяй дурака, Лева, нельзя все грести под себя.

— А другим можно? — сразу вскипел Зайдман. — А когда в прошлом году прежнее правительство меня прижало, помнишь, какие у нас дела были? Да и в твоем банке не лучше. Ты ведь тогда жаловался, что они нечестно играют, давят конкурентов. Забыл уже?

— Ну а теперь ты решил взять реванш? Раздавить их?

— Конечно. Знаешь, какой у меня самый любимый писатель? Я тебе скажу. Джек Лондон. У него есть прекрасный рассказ. Новичок входит в бар, где четверо играют в карты. Подходит к игрокам и замечает, как один сдает себе четыре туза. Возмущенный, он рассказывает об этом другому игроку. Тот посылает его подальше. Новичок не может понять, что происходит. «Сейчас его очередь раздавать карты», — объясняет он новичку. Ты меня понял, Артем? Каждый, кто сдает карты, берет себе четыре туза. У кого в руках колода, тот и устанавливает правила игры. Сейчас колода у нас с тобой, а в прошлом году была у наших конкурентов. Все правильно. Мы возмущались, но ничего не могли сделать. Они забирали все тузы. Сейчас наша очередь сдавать карты, и я хочу получить свои четыре туза.

— Именно поэтому у нас никогда не будет порядка, — сказал Полетаев, выпил коньяк, поморщился и взял дольку лимона.

— Не надо мне рассказывать про порядки, — улыбнулся Зайдман, — я знаю, какой ты у нас герой. Говорят, на тебя настоящую охоту устроили. Насчет Лондона — правда?

— Откуда ты знаешь?

— Я все знаю. Объяснил же тебе, что пришла моя очередь сдавать карты.

— Правда, — недовольно ответил Полетаев, — еще есть вопросы?