День Гнева

Небеса продолжают темнеть, окутывая себя толстым панцирем из тяжёлых и массивных туч, отдающих свинцовой весомостью и прожилками синевы, какие бывают только у грозовых облаков. Отчего Система Метрологии передала по всем каналам связи, что возможен с вероятностью девяносто пять процентов шторм, поспешающий накрыть город дланью ледяных дождей и морозных ветров.

Но тем, кто занимается охраной порядка, сейчас не до шторма и тем более природных явлений, ибо грядёт происшествие, ужасное для Информократии событие, куда страшнее всякого урагана или бури. Войска постепенно стягиваются к городам, выходя из военных частей и становясь стеной на защиту програманн особых возвышенных групп. Активируются боевые дроны, обязанные помочь человеческому воинству Макшины в грядущих боях. Системы Добычи и Разведки Информации заработали в усиленном режиме, что узнать как можно больше о ситуации. Бесконечные инфо-священники толпами выходят на улицу и убеждают население в том, что святые коды и Системы защитят их от бед, о которых и сам народ помыслить не может. Все готовятся к нечто страшному и даже в Апостолис Директорис начали писать новые директивы на случаи полномасштабных програманнских волнений, дабы обезопасить собственное правление.

В небольшом помещении, что похоже по размерам на тюремную камеру, исполняется одно из предписаний безопасности, на которой все помешались, сопутственно выводя полицию и дронов на улицу, для усиления обороны.

Комнатка довольно небольшая и ничего кроме стола и двух стульев посреди ней, внутри помещения нет. Стены, пол, потолок – всё выкрашено в единый белый цвет. На первом стуле, самом близком к выходу, сидит мужчина, с лицом скрытым под глубоким капюшоном, одевший на себя чёрную рясу, утянутую поясом из проводов. Одеяние открывается так, что на груди видны татуировки из нолей и единиц, показывающие статус и знания владельца. На самом деле эти татуировки – священные тексты, выбитые на самом вознесённом языке для которого нет выражения посредством звука и на котором общается Макшина – бинарный код. На втором стуле восседает парень, в блестящем плаще, кожаной майке. На его и без того грубом лице появилась пара новых ссадин, но они не страшны, царапины и ничего больше.

– Я повторяю вопрос, Маритон УК-115, – старого обратился парень в рясе. – Что произошло в Узловой?

– Инфо-священник, я вам ещё раз отвечаю – Инфо-кардинал сказал, что собирается просветить народ, что, мол, Информократия – зло, которое нужно уничтожить. Затем я приказал ему остановиться, но он выстрелил себе в голову. Вот и всё.

– А как он собирался это сделать? На месте преступления не было найдено ни одного информационного носителя, с помощью которого можно по Системам Передачи Информации донести какие-либо сведения. Камеры по странному стечению обстоятельства не работали в тот период. Во имя Макшины, но как вы объясните это?

– Что объясню? – смутился Маритон. – Что у него не оказалось передатчика информации? Так собирался обратиться непосредственно через запись аудиофайла и текстового сообщения и разослать их, куда только возможно.

– Ну ладно, – выдавил из себя инфо-священник.

– А есть какие-то сомнения насчёт меня? Я всю информацию обратил в информационно-устанавливающий бланк, откуда такие сомнения насчёт меня?

– Потому, что духовенство Информократии считает, что вы могли впасть в инфо-ересь, а значит, повинные в том, что собирался сделать отступник.

– И где же презумпция невиновности, – шутливо выдаёт Аккамулярий.

– Святые инфо-духи! – возмутился макшинослужитель. – Вы забыли одну из инфо-заповедей Макшины? «Виновен каждый, пока не доказано обратное!».

– Да я пошутил, – махнув рукой, натужно улыбнулся Маритон.

– Следующий вопрос, – холодно продолжает инфо-священник. – С помощью информации, полученной с камер видеонаблюдения в коридорах, мы установили у вас неформальное и противозаконное поведение, которое может угрожать Инфо-философии Информократии. – И протянув тонкий полупрозрачный планшет, возникший из раздвинувшихся стальных палок, инфо-священник включил видео и так же холодно продолжил. – Здесь показано, как вы бежите помогать Анне УК-205. Как вы можете оправдать такое поведение?

– Что? – с растущим возмущением вопросил Маритон.

– Ваши действия квалифицируются как идейное проявление нежелательного противления Инфо-философскому курсу. Тут видно, как вы бросаетесь к особи женского пола, что даёт нам информацию – вы стремились проявить несанкционированные чувства. Вы же понимаете, что у вас нет санкции со стороны Систем Управления Общества на такое поведение, которое может привести к становлению семейного союза в перспективе.

В широких ладонях Маритона оказывается планшет и на полупрозрачном экране повторяется единственная сцена – как он бросается к Анне, чтобы помочь ей оправиться от нападения отступника.

– Так я её реанимировать собирался. Да. Помочь боевому товарищу. Разве это преступление?

– То есть? – холодно звучит вопрос. – Разъяснитесь.