День Гнева (СИ)

Но на размышление и чувствовании себя дланью Бога нет времени и он снова устремляется по площади, осыпаемый ливнем пуль и жужжащей плазмы. Снова перед ним возникает враг — артиллерийская группа собралась у миномёта, но они не занимают такого внимания, поэтому «рыцарь» берётся за гранату на поясе и кидает её в сторону на сотню метров, попав прямо в миномётное гнездо. Моментом позже пространство озаряется ярким столбом пламени, которая захлестнула всё на расстоянии десять метров и обливает жарким огнём расчёт, испепеляя его жуткими температурами, обращая в лужу плавленого металла и кучу хрустящей плоти.

Следующим выстрелом из пистолета Аурон насквозь простреливает одного из инфо-священников, который выперся на поле битвы читать молитвенные гимны и стихи — пуля входит ему в спину перебивает позвоночник и раздирает грудь, оставляя лежать бездыханное тело жертвы на холодном покрытии площади.

Как только воины увидели смерть духовного командира, их души взял ступор и некое подобие шока, на долю секунды их наступление прекратилось, Аурон воспользовался волнением и диссонансом в душах противников, и скинул оставшиеся две термо-гранаты. Более трёх десятков Киберариев, пятидесяти обычных солдат и сотни дронов исчезли в буре адского шторма — яркая и невыносимо горячая волна пламени залила огромные пространства, без жалости обращая в прах каждого несчастного, словно сам гнев небес, обрушился на эту грешную землю. На фоне стены огня Аурон выглядит как посланник небесного рока, неудержимый боец Рейха, рыцарь вышедший из адской бури и суд Канцлера, сущая пешка в руках тех сил, которые стремятся переделать мир.

Его солдаты, ведущие бой на самом последнем ярусе, в шоке от такого эпического и феерического появления их командира — они не ожидали, что Крестоносец явится в огне и пламени, разметав вражеские ряды. Солдаты с безжизненным видом лица — противогазы да капюшоны, отстреливаются от напирающих орд солдат и дронов Информократии. Позади них прекрасного вида здание — высочайший шпиль, сияющий сотнями оттенками ядовито-синего с подсветкой, а вход в него представлен довольно огромной лестницей и двором, прикрытым рядом прозрачных колонн, за которым прячется вход — массивные ворота, облицованные латунью.

Пулемётная очередь скосила наступающих дронов противника, вспоров им металлические груди, а остальной отряд был разбит стремительным нападением Аурона, который клинком и кулаком искромсал воинов из стали и проводов. Прячущиеся за мешками с песком, за каменными перегородками и статуями и искусственными укреплениями из металла, солдаты Рейха продолжают одерживать Киберариев и прочую нечисть, что не сгорела в жутком пламенном шторме. Прямо посреди их лагеря реет воздвигнутое знамя Рейха, которое поставлено, чтобы утвердить, чья это земля теперь — двуглавый чёрный, как темнейшая ночь, орёл на багровом, как яркая живая кровь, полотнище, колыхается на ветру и одним видом грозной чёрной птицы внушает в сердца воинов уверенность и храбрость.

Аурон пронёсся подобно косе смерти, выкашивая каждого противника, что попадётся ему на пути, не жалея никого. Его длинный меч только и сверкает в тусклом свете солнца и отражая лики пламени. Окружившие отряд войска попятились назад, не в силах совладать с напором Крестоносца, ибо их оружие оказалось ничем перед напором и верой Аурона. Отступающих солдат противника спешат проводить очереди из автоматов и пулемётов, плазменных винтовок и энергетических ружей, что яркими лучами и светоносными вспышками разрезают само пространство, озаряя неестественным потусторонним сиянием истерзанное поле боя, неся страшную смерть жертвам.

Интенсивность битвы спадает и противник отходит, чтобы перегруппироваться и снова хлынуть в битву и вцепиться клыками бессильной злобы в бойцов Рейха. Меч Крестоносца опущен к плитке, которая залита кровью и покрыта странным маслом, образуя липкое покрытие. Через мерцание визоров на исцарапанном и обожжённом шлеме невозможно увидеть печали и скорби, поселившихся в серебряных глазах, которые с тяжестью смотрят на поле боя. Могучая фигура с механическим скрипом оборачивается в сторону подчинённых солдат, с опаской и восхищением посматривающих на него. Грузный человек, лязгая сапогом по плитке на площади зашагал к своим и, минуя первые ряды витиеватых укреплений он прошёл в самый центр обороны, где объединились все диверсионные группы и отряд Аурона.

— Господин, — звучит обращение, полное покорности. — Нужно было ли?

Вопрос прозвучал посреди самых приближённых соратников Аурона и он каждого одарил взглядом безжизненных визоров, но каждый понимает, что за ними таится взоров, наполненный до краёв бессердичием и тяжестью, решимостью нести правосудие Императора. Они находятся в небольшом искусственном амфитеатре, глубиной два метра, в котором и расположился основной пункт командования всей операции, который некогда был центром обороны двора Шпиля, но молниеносным нападением горстки бойцов вражьи силы были выбиты и отброшены.