Читаем День и ночь, 2009 № 01–02 полностью

День и ночь, 2009 № 01–02

Журнал «День и ночь» , Коллектив авторов

Филипповка

Безумие моё, из городского гама,Мышиной толкотни, машинной трескотни.Я падаю в тебя, и Тихим океаномМеня уносят сны…Не слышу ничего, я ничего не слышу,Я, лёжа на спине, качаюсь на волнахИ глубина одна, со дна мне в спину дышитИ глубина, и тишина одна…Безумие моё, ты знаешь, я не стануВинить весь белый свет или сходить с ума,Когда-то и в мою ладонь стекло стаканаВрастало, но теперь — я сам себе вина.От этого легко и совести, и телуНе должен никому, ни у кого — в долгу!Безумие моё, чего же ты хотелоВот я. Перед тобой. Я на спине плыву,Как на кресте, вода мне лижет рукиЯ глух и нем, я слеп, в конце концов,Мне рoвно всё — нет куража, нет скукиИ только солнце греет мне лицо…Если нервы — железо, то без проявлений вовне,Но рука только дрогнет, как лезвие выбьет из паза,Город выплюнет пулю наездника в синей бронеПерепуганной «Мазды»— В ночь! Когда всё пропало, и даже коньяк не берёт,Тормозов не хватает, и их отпускают так резко,Что сметают соседа по лестничной клетке, в спасательный плотПревращая машину, дремавшую у подъезда.Э-эх, куда тебя, парень? Телега не может летать,Чтоб проветривать мозг дураку, пока визг телефона,Вдруг не сдавит удавкой бесцветной и тонкой — стоять!Там звонили, приятель. Пора заворачивать коней.Новых стихов не пишем.Этой эпохой дышим.Слышишь, в подполье, мышиВьют свои гнёзда впрок.Скоро придёт на сменуСерых и наглых племя,Это не наше времяПишет нам эпилог.Мы им уступим место,Если признаться честно:Что там, конечно, лестноВ лавровых быть венках,Только на этом светеМы не за всё в ответе,Пусть же приходят этиС лезвиями в зубах.Вычислят нас по крапу,Выпасут нас по картам,Вломятся к нам, нахрапомВскрыть тайники души,Но мы уйдём, не проданы,Звёздными огородами,Строками и аккордамиСтихнем в родной глуши.

г. Владивосток

Игорь Кудрявцев
Поклонник Терпсихоры

Проводы

— Какай давай, не балуйся. — сказал Вовка, худой длинноволосый малый, сидящей на горшке сестрёнке. — Что же мне с тобой делать-то, Ленка? Совсем нас с тобой мамка забросила… вот сейчас возьму тебя с собой в армию…

Ленка — лысенькая, мордастая девчонка двух лет, — сидела, улыбаясь одними глазками-блюдцами, на горшке и что-то лепетала ему в ответ на своём тарабарском языке. На полу валялся пьяный вдрызг отец и вторил ей, только уже на каком-то другом наречии. Пузатый щенок, обхватив отцовскую голову лапами, теребил его мясистое, красное ухо. Вовка отпихнул щенка в сторону:

— Отгрызёшь старому ухо. он и так ни фига не слышит.

Послышался стук в дверь, затем хриплый старушечий голос:

— Хозяева! Есть кто дома?!

Вовка выбежал в прихожую. На пороге стояла морщинистая, губастая старуха в ветхом пуховом платке и замызганном пальто.

— Здравствуй, милый сын! Мне бы Капитолину. А ты не старший ли её будешь?..

— Да, сын… — буркнул Вовка в ответ. — Она, вон, пьяная лежит.

— Я соседка ваша… чифирнуть захотелось, думала, Капа мне чайку немного в долг даст, а она — вон оно что…

— Сейчас я посмотрю… — сказал Вовка и пошёл на кухню искать чай.

Старуха поплелась за ним:

— Что-то я тебя, сынок, не видела раньше.

— Да я два года в институте учился. бросил. теперь в армию забирают.

— Когда берут-то?..