День, когда я исчезла

Ёнён мечтала взять сестру за руку и спросить: «Сугён… Что же с тобой тогда произошло?» Надо найти хоть какую-нибудь зацепку. Единственный шанс – расспросить бывших одноклассников. Не может же быть, что школьник, пройдя все экзаменационные испытания, вдруг перед самым выпускным сделает выбор в пользу самоубийства. Наверняка было что-то еще. Весь последний год в школе Сугён ходила поникшая. Ёнён была уверена, что сестра ведет себя так из-за стресса перед экзаменами. Она не догадывалась, что могли быть другие причины.

Но даже после экзаменов настроение Сугён ни разу не поменялось. Тогда она думала, что сестра переживает об оценках. Сугён и шагу не сделала из дома. Все это время ее что-то мучило и съедало изнутри.

У Ёнён дрожали руки, она постаралась успокоиться, сцепив их в замок. Ей было страшно думать о причинах смерти сестры и о том, что кто-то манипулирует ею самой сейчас. Она будто попала в ловушку дьявола. И неизвестно, в какой момент он стиснет свои объятия, расплющив ее в лепешку. У нее совсем не осталось сил бороться, нечего было предложить взамен. Но худшее из всего – это то, что она не помнила самых важных событий. Период в одиннадцать лет был черной бездонной трубой. Она лишилась единственного близкого человека. А если она раскроет тайну смерти сестры? Что будет потом?

В этот момент раздался какой-то шум – Ёнён напряглась. Это был странный звук шаркающих ботинок. Может, Санми вышла из комнаты помыть посуду? Кто это мог быть еще, кроме нее? При этом не было слышно, чтобы кто-то открывал входную дверь. В этой тесной тихой квартире Ёнён обязательно бы услышала, как кто-то заходит. Она попыталась вспомнить, слышала ли, как Санми закрывает дверь в комнату, но не смогла.

Звук шагов становился все ближе. Ёнён сжалась под одеялом. Сил, чтобы выскочить и закричать, у нее совсем не было. Кто-то остановился перед дверью. Она напрягла слух, но больше не было ни звука. Струйка холодного пота потекла по ее спине. Если б дверь открылась, она бы вскочила с кровати.

Снова послышались едва различимые звуки, они точно доносились из коридора, прямо у ее двери, и вдруг стали удаляться. Вскоре из кухни послышалось, как течет вода из крана. Похоже, Санми мыла посуду. Наверное, она хотела убедиться, что Ёнён уже спит. Ёнён переволновалась. Надо успокоиться.

Вдруг она снова резко открыла глаза, ее мучили мысли. А если я узнала что-то особенное за тот месяц, который выпал из памяти? Кто-то в семье собирается покончить жизнь самоубийством, не может быть, чтобы родственники не почувствовали неладное. Она точно что-то знает, просто не может вспомнить. Ей нужно это выяснить.

Может, и причина того, что кто-то пытался ее убить, лежит в том забытом месяце. Могла ли я узнать что-то «лишнее», за что меня и пытались убрать? Нет сомнений, что кто-то подвел Сугён к самоубийству. Нельзя страху позволить овладеть мной. Я должна бороться до конца.

* * *

Ёнён погрузилась в короткий беспокойный сон, который внезапно прервался звуком сообщения. Ёнён резко открыла глаза. Сердце гулко билось в груди. Пошарив под подушкой, она отыскала телефон. Это было сообщение от Чи Ынчжи.

«Я узнала номера двух одноклассниц. Их зовут Сон Ухён и Мин Чинхи. Это все, что пока удалось узнать. Они определятся со временем и завтра свяжутся с вами».

* * *

Обветшавший со временем старый дом практически не отличался от того, что сохранилось у нее в памяти, и одновременно с этим был другим. Дом – то самое место, куда она хотела как можно быстрее прибежать, узнав, что Сугён умерла. Перед ее глазами стоял многоквартирный старый безобразный дом.

Трещины на доме замазали цементом. В некоторых местах он отходил, оголяя «раны» здания. Было больно смотреть на жалкое подобие человеческого жилища. Казалось, уже никакой ремонт ему не поможет. Наверное, именно в такие моменты хочется, чтобы существовала машина времени, на которой можно вернуться назад в прошлое.

Второй этаж, квартира посередине. Именно там втроем с отцом они жили до поры до времени, а потом это место стало пристанищем для нее и Сугён, пока общая трагедия не поменяла их жизнь.

Этот дом почему-то выглядел чужим. Ей послышалось, будто оттуда раздаются голоса: ее и Сугён.

Почти целый час она бродила перед домом, но из него так никто и не вышел. Временами из окон доносились голоса людей, но не было понятно, из какой именно квартиры. В конце концов Ёнён решилась подойти поближе.

Проржавевшая входная дверь подъезда, как и одиннадцать лет назад, была не заперта. От времени она совсем облупилась, так что нельзя было угадать ее изначальный цвет. Ёнён осторожно прошла внутрь и стала подниматься по узкой и крутой лестнице наверх, будто по привычке.