Я отвернулась от подгорающего тоста, неприготовленного школьного завтрака и неподписанных тетрадей с домашними заданиями. Я отвернулась от всех отвлечений и повернулась к тому, кто был по-настоящему важен. Я развела руки, обняла ее и подняла – точно так, как я делала, когда она была маленькой. Она неуклюже обхватила меня своими уже вытянувшимися руками и ногами, однако моментально уютно пристроила голову в ложбинке над плечом, куда она ткнулась носом. Она собиралась так остаться надолго.
И в этот момент я дала себе клятву. Что бы ни происходило вокруг меня, какие бы дела я ни считала нужным сделать, я никогда первой не разожму объятий. Я глубоко вдохнула запах ее волос. Запах девочки, которая не любит мыть голову, вызвал в голове бурю воспоминаний – как кислород разжигает пламя. Как она почесывала носик, держа во рту младенческий большой палец… как она шустро бегала на четвереньках почти до двухлетнего возраста… как она в три года пела песенку, в ритм подыгрывая себе на укелеле…
С каждой минутой этого блестящего калейдоскопа воспоминаний я все меньше и меньше ощущала тяжесть ее восемнадцати килограммов. Я стояла, раскачиваясь с моим драгоценным ребенком, и вдруг вспомнила горькие слова одной читательницы моего блога:
Мне уже седьмой десяток. Очень жаль, что я не понимала раньше то, что поняла теперь. Я упустила множество возможностей для общения с моими детьми и близкими, потому что была слишком занята делами, которые считала важными. Сейчас у меня с детьми хорошие отношения, но я могу лишь мечтать о том, какими бы они были, если бы я уделяла им больше времени, разговаривала с ними, веселилась вместе с ними. Думаю, у них все это было в жизни, но, к сожалению, без меня. Скажите своим читателям, что цена отвлечений чрезвычайно высока. Они могут стоить вам вашей жизни и вашего счастья. Поверьте тому, кто это ощутил на себе.
Думаю, эта замечательная женщина поняла бы, почему в этот момент я поблагодарила Бога за то, что он открыл мне глаза раньше, чем пришло время, когда у меня бы возникли такие же сожаления. Крепко прижимая к себе ребенка, я блаженствовала от божественного откровения, казавшегося слишком прекрасным, чтобы быть правдой:
У меня есть
И все, что от меня требуется, – принять их.