День, когда явились боги

Профессор Энтони Ф. Эйвени, представляющий Кол-гейтский университет в Гамильтоне, штат Нью-Йорк, очень сердится на меня в предисловии к своей промелькнувшей, как метеор, книге «Астрономы древней Мексики». Если, по мнению Эйвени, действительно существовали люди, главной задачей которых было внедрение в круг человеческого опыта знаний, полученных от представителей инопланетного разума, то у них должна была иметься на то своя особая цель, и свидетельством их усилий неизбежно должно было стать то, что народы Центральной Америки — а также народы, вовлеченные в систему макрокультуры майя в Мексике, — вполне логично должны были достичь весьма высокого уровня эволюционного развития. «Граница между высокомерием и презрением довольно расплывчата», — заметил в свое время блестящий мастер утонченной иронии Альфред Полгар (1875–1955).

Археоастрономию — как и всякую молодую научную дисциплину, стремящуюся открывать неизведанное, — давно ожидала бы бесславная кончина, если бы она с презрением отвергала все то, о чем повествуют предания народов Центральной Америки, опровергнуть которые поставил себе целью тот же Эйвени. Эйвени готов съесть меня, что называется, с потрохами, если бы я не был ему просто-напросто не по зубам, ибо я располагаю неоспоримыми доказательствами присутствия на Земле в разные исторические эпохи «богов» из Вселенной, причем доказательства, что называется, непосредственные, а не почерпнутые из мифов. Эйвени же ставит под сомнение саму подлинность и достоверность древнейшей истории индейцев, то есть источников, без которых эта новая наука попросту не может существовать.

Повторяю: я тоже не был лично знаком с библейскими пророками Енохом и Илией, не встречался, что называется, лицом к лицу с Гильгамешем. Я никогда не занимался такими вещами, как анализ концепции Ветхого Завета или вариантов «Пополь-вуха», и, признаться, не испытываю особого восторга от многих преданий, которые достопочтенный Белый Медведь поведал представителям клана койотов. Однако, как бы там ни было, серьезный ученый Эйвени почему-то утрачивает всякую серьезность, необходимую для решения подлинно научных вопросов, как только принимается беспощадным ластиком стирать в устных хрониках индейских народов всякие упоминания о богах седой древности. А ведь они за истекшие тысячелетия пустили там глубокие корни. Современные исследования в этой области — подчас не более чем проявление скромности некоего жреца науки, стремящегося во что бы то ни стало найти некий древний народ и испытывающего благоговейный ужас перед богами — гостями из Вселенной, которым он обязан всеми своими знаниями.

«Поистине странно, что встречаются люди, испытывающие настоящий восторг, — писал Эрвин Чаргафф, — при вести о том, что они произошли от обезьян. А ведь прежде они верили, что сотворены богом».

Мистер Энтони Эйвени прекрасно знает, что его высокочтимые коллеги, придерживающиеся теории эволюции — пресловутого учения Дарвина о происхождении видов, — страдают в тщетных поисках знаменитого недостающего звена (интернациональный термин — missing link) в эволюции. С помощью учения об эволюции можно объяснить все или почти все, но только не появление разума у человекообразных. Справедливости ради хочу заметить, что я уже давно не одинок со своей гипотезой о том, что решающую роль в этом сыграло вторжение инопланетных сил и факторов.

Насколько достоверны свидетельства Белого Медведя?

Белый Медведь утверждает, что индейцы, жившие в Палаткапи, много веков наслаждались миром и покоем до тех пор, пока не произошел взрывной рост численности населения, что повлекло за собой основание новых и новых поселений. При этом связи с центральной властью в Палаткапи оказались нарушенными. Новые общины требовали широкой независимости. И тогда катчина покинули Палаткапи, а их чистое учение оказалось в значительной мере искаженным и подорванным, ибо индейцы перестали видеть в них истинных культуртрегеров — носителей культуры, принявшись вместо этого поклоняться им как божкам. У каждого племени и клана появились свои собственные боги и даже целые пантеоны, что повлекло за собой череду ужасных братоубийственных войн. Тем не менее новые кланы и ветви племени по-прежнему почитали храм и пирамиды древних богов, но когда религиозные центры оказались покинутыми, священные церемонии и ритуалы со временем утратили свой истинный смысл и традиционные формы.

Так пришла в упадок столица клана лука Тикаль — один из главных городов майя, где недавно проведенные раскопки позволили обнаружить следы селений, возникших задолго до классической эпохи майя. Так опустели улицы и храмы Палаткапи, который в наши дни известен по названием Паленка.