День, который никогда не настанет

Детектив-суперинтендант Бернс расположилась возле комнаты на третьем этаже «Ковчега». Кто-то принес пару стульев для нее и помощника комиссара Шарпа, и теперь они сидели там, как два скорбящих родственника. С момента начала штурма прошло четыре часа, и, как догадывалась Бернс, это были едва ли не худшие часы в жизни Шарпа.

— В принципе, если подумать, это просто неудачное стечение обстоятельств. По вполне естественным причинам, — сказал Шарп.

Теперь он казался совершенно другим человеком — не уверенным абсолютно ни в чем.

Бернс кивнула. Шарп, конечно, прав. Сердечный приступ Фрэнкса — это не то же самое, чем стала бы смерть от случайного выстрела, конечно же нет. Омбудсмен полиции, который находился сейчас в комнате вместе с судмедэкспертом и приглашенным со стороны врачом, несомненно, после долгого и тщательного разбирательства снимет с Гарди любую ответственность за произошедшее. Все это, безусловно, так. Но, с другой стороны, это абсолютно некстати. Они послали вооруженную до зубов группу захвата на разгон мирного протеста, после чего скончался один из самых знаменитых людей страны. «Так что удачи тебе, Шарп, желаю успехов», — добавила про себя Бернс.

Они могли проводить какие угодно тренинги на случай критических ситуаций, но реальность заключалась в том, что начальство совершенно не понимало, как работают соцсети. Первый их порыв — задраить все люки и тщательно подумать, прежде чем давать комментарии. Это, конечно, хорошо, но как уже трижды чуть ли не плача пытался объяснить Шарпу по телефону глава пресс-службы Геттиган: правда — это такая штука, которая зависит от времени. Если ее не выставить на всеобщее обозрение как можно скорее, то с определенного момента все незанятое пространство займет ложь. Твиттер уже пылал от возмущения тем, что Фрэнкса застрелили полицейские каратели. Вместо того чтобы срочно это опровергнуть и прояснить ситуацию, Шарп прилагал недюжинные усилия, стараясь получить политическую поддержку, и внезапно нигде ее не обрел. Администрация премьер-министра уже опубликовала шаблонное сообщение: «Правительство не комментирует текущие полицейские операции». В настоящий момент помощник комиссара Шарп проявлял образцовую полицейскую солидарность, но Бернс нисколько не сомневалась, что очень скоро ему придет в голову, что все неудачи можно свалить на нее. Однако если он решит проверить свою голосовую почту, то наткнется на ее голос, высказывающий решительные возражения против нынешнего курса действий. Таким образом, он как бы повис за стеной здания, забавно дрыгая ножками, а она как бы наблюдала за ним изнутри, попивая чай.

Однако радоваться было нечему. Ее собственное расследование по-прежнему летело в тартарары, и «Пука» все еще не были найдены. Удалось выяснить только то, что совершенно точно это был не Герод Ланаган и его веселая банда. Только что в подвале она выслушала предварительный доклад техников. Человек, которого они знали под именем Адам, по документам оказался гражданином Израиля Бенджамином Левингтоном. Он прошел там обязательную воинскую службу, но бывшим военным был только в том смысле, в каком является большинство израильтян. Главным предметом его гордости был хакерский талант. Ланаган с бандой пытались добраться до оптоволоконных кабелей, проложенных под зданием. Их целью был взлом банковских систем. Конечно, они уже попытались выставить это как попытку уничтожения капитализма, но Бернс не сомневалась, что как только будут установлены все факты, выяснится, что это старое доброе ограбление банка. Она предположила, что, когда Фрэнкс и его искренние протестующие из благородных мотивов захватили здание, Ланаган узрел в этом возможности совсем иного рода.

Все вышесказанное могло приподнять настроение Шарпу: все-таки проведенная им операция предотвратила попытку ограбления банка. Но в том-то и ирония, что на самом деле нет. Адам, по-видимому выбиравшийся на прошлой неделе, чтобы раздобыть какую-то дополнительную аппаратуру, уже начал петь, как пресловутая канарейка. Весь их план был основан на устаревших представлениях о том, как работают коммуникации. Идея физического «взлома» оптоволоконного кабеля пришла им в голову, когда два года назад кто-то попытался таким же образом ограбить банк в Миннесоте. Но дело в том, что эту попытку заметила и вся банковская индустрия. Бернс не поняла большую часть последовавших за этим объяснений, но специалисты по безопасности банков, которых они пригласили, полностью согласились с выводами полицейских экспертов: эта компашка имела бы больше шансов на успех, если бы просто наставила пистолет на банкомат и потребовала десять миллионов евро.