День летнего солнцестояния

Здравствуй Иван Афанасьевич! Да! Отряд молчит... Очевидно война! По всему участку слышу громкую канонаду и разрывы артиллерийских снарядов и мин. Секреты с обоих флангов доложили, что они готовятся форсировать реку и громко шумят моторы. Как, что делать? Вскрыть красный пакет и действовать по плану... По нам пока не бьют! Мы уже больше часа в полной боевой готовности! Иван Афанасьевич, без помощи, не удержимся! Понимаю! Сочно высылай усиление... Свяжись со стрелковым батальоном... Да, с Колесниковым... Алло! Мотыкалы, ответьте! Ничего не слышу! ...

Внезапно связь с комендатурой прервалась, но капитан ещё продолжает продувать микрофон трубки, пытается что-то сказать коменданту, несколько раз громко произносит слово "алло", потом в сердцах не громко произносит:

Связь пропала! Чёрт бы её забрал! затем он кладёт трубку на корпус аппарата и обращается к Боголику: Ну, что Пётр Григорьевич, надо принимать решение! Поверь мне, это не провокация и не Хасан, это намного сильнее - это война! Их надо задержать и дождаться подхода Армии!

В ответ звучат слова:

Будем действовать по плану. Я беру с собой Максакова и ещё человек тридцать бойцов. Мы выдвигаемся к границе и занимаем внешний рубеж, а вы с Гречихиным и Сороковиным остаётесь здесь и занимаете оборону, как мы с вами решили пару часов назад.

Согласен! Так и поступим! соглашается капитан, потом отдаёт распоряжение: Пётр Григорьевич, стройте людей. Пока здесь ещё тихо, надо людям всё объяснить...

Далее Богомаз отдаёт распоряжение дежурному по заставе подать нарядам, находящимся на границе, сигналы ракетами о прибытии на заставу, а сам начал собирать документы в канцелярии и готовить их к уничтожению.

Капитан Гринченко, старший политрук Гречухин и политрук Сороковин собирают ещё раз всех и объявляют о начале вооружённого вторжения. Гречухин отдаёт необходимые распоряжения о действиях личного состава. После слов капитана старший политрук собирает возле себя бойцов.

Товарищи пограничники! Это война! Подлый враг перешёл Государственную Границу и коварно напал на нашу Родину! Врать не буду и скажу, что уже скоро мы с вами вступим в смертельный бой и возможно погибнем! Но я твёрдо верю, что германские войска мы разобьём и победим! Товарищ Сталин не допустит, чтобы германский сапог топтал нашу землю! громко, чтобы слышали все, произносит слова старший политрук.

К 05-00 разрывы снарядов смолкли, наступила тишина, которую вскоре нарушили дробь пулемётных очередей, стрельба из винтовок и взрывы гранат. Звуки разыгравшегося боя звучат примерно в нескольких километрах правее нашей деревни. Ползая с оптикой по окрестным полям и возвышенностям, я сам видел, что вблизи деревни армейцы строят полевые укрепления, а теперь видимо вступили в бой...

Начальник заставы, старший сержант Максаков, старшина Сухов, прибывший на усиление из комендатуры и группа бойцов в количестве сорока человек, рассовав по карманам гранаты и дополнительный запас патронов, спешно выдвинулись к границе в сторону деревни Галачёво. Вскоре мы, оставшиеся на заставе, ясно услышали частую стрельбу из винтовок и короткие очереди нескольких "дегтярёвых"...

Было понятно, что группа Боголика вступила в бой и видимо мешает немцам продвигаться к галачёвским высотам.

Внезапно звуки боя были заглушены грохотом разрывов снарядов и мин, которые продолжались около двадцати минут. В сторону деревни и заставы пока не прилетело не одного снаряда...

Тем временем капитан Гринченко, не теряя ни одной минуты, вместе с сержантом Чиркиным и расчётом станкового пулемёта из его отделения начали пристрелку "максима" из закрытой позиции. Короткая очередь из ячейки в сторону лесного массива и шоссе гремит неожиданно, заставляя многих непроизвольно вздрогнуть и повернуть свои головы в сторону расчёта. После выстрелов сержант заносит данные в карточку огня. Через несколько минут звучит ещё очередь, направленная в сторону приметного кустарника дикого ореха, одиноко росшего посреди поля. Во время работы на сенокосе местные всегда там отдыхают во время обеденного перекуса, прячась от жары в тени его листьев. Третья очередь посылает пули в сторону опушки леса. Сержант заносит результаты, поворачивается в сторону капитана, ожидая дальнейших распоряжений. Семён Максимович убирает бинокль от лица, прячет его в объёмный футляр, на уровне груди висящий на шейном ремешке, смотрит на сержанта и с чувством удовлетворения от отлично выполненной работы хвалит бойцов.

Ну, что я могу сказать, товарищ сержант - отличная работа! Позиция люкс! Вы и ваши бойцы, молодцы! звучат слова, потом капитан обращается непосредственно к пулемётчикам: Представьтесь, хочу знать, как вас зовут.

Сержант Фёдор Чиркин, звучит ответ младшего командира.

Красноармеец Николай Горячаев, из Питера, отвечает боец.

А я капитан Семён Максимович Гринченко, из отряда, не называя свою должность, произносит командир, доставая из кармана брюк серебряный портсигар и зажигалку, затем предлагает обоим закурить: Если курите, то, пока есть время, предлагаю закурить мои папиросы.