День народного единства: биография праздника

Представители Новгорода игумен Никольского-Вижец-кого монастыря Геннадий и князь Федор Оболенский с товарищами прибыли в Ярославль в 20-х числах июня 1612 г. В земских городах ходили списки «посланных речей», из которых известно о результатах переговоров новгородского владыки Исидора и воеводы боярина князя Ивана Никитича Одоевского с собравшимися в Ярославле представителями «земли». Позиция «всей земли» была обозначена на переговорах князем Дмитрием Пожарским, соглашавшимся на принятие кандидатуры Карла-Филиппа в случае его перехода в православие: «…хотим того, чтоб нам всем людем Росийского государьства в соединенье быть; и обрати б на Московское государьство государя царя и великого князя, государьского сына, только б был в православной крестьянской вере греческого закона, а не в иной которой, которая вера с нашею православной хрестьянскою верою не состоится» [1, 369–370].

Неудачный опыт с присягой королевичу Владиславу навсегда отучил московских людей от излишнего доверия к иноземным кандидатурам. С ответом об обязательном крещении в православие королевича Карла-Филиппа новгородские посланцы и представители ярославского «земского совета» Перфирий Иванович Секирин, Федор Кондратьевич Шишкин и подьячий Девятый Русинов отправились в Новгород 26–27 июля 1612 г. В главном вопросе «Совет всей земли» в Ярославле достиг согласия и это оправдывало всю деятельность Второго ополчения с начала апреля.

Другим очередным «земским делом» ополчения во время его стояния в Ярославле «Новый летописец» назвал «посылку» рати «на черкасы и на казаков». Запорожские казаки («черкасы») «сташа в Онтонове монастыре», а «вольные» казаки «стояху на Угличе», еще один казачий отряд Первого ополчения во главе с Василием Толстым «прииде с Москвы» и «ста в Пошехонье». Там казаки воевали с местными дворянами, выбивая их из своих поместий. Кроме того, действия казаков угрожали перекрыть дорогу из Ярославля на Вологду, Белоозеро и Поморье, поддерживавшее земское движение. Поэтому из ополчения были отправлены воевать с казаками отряды князей Дмитрия Мамстрюковича Черкасского (тушинского «боярина» по политическому происхождению) и Ивана Федоровича Троекурова. Земские воеводы отогнали черкас от Онтоньева монастыря и встали в Кашине с целью утвердить за собой еще одну дорогу на Великий Новгород. Затем они выбили казаков из Углича, причем на сторону ярославского ополчения перешли четыре казачьих атамана.

Повседневные занятия ярославского правительства касались прежде всего «устроенья» ратных людей. Пришедшие в Ярославль дворяне и дети боярские, другие ратные люди, приезжавшие в полки, нуждались в жалованье и «кормах». Князь Дмитрий Пожарский также «верстал новиков», сохранились сведения о верстании детей боярских в Ярославле. Обычно назначение поместных и денежных окладов производилось по царскому указу и затрагивало детей боярских всех «служилых городов». Воеводское «верстание» в Ярославле было вызвано чрезвычайными обстоятельствами, но потом его признали вполне законным. Раздача денег служилым людям, начатая в Нижнем Новгороде, была продолжена и в Ярославле. Кузьма Минин собирал казну, а князь Дмитрий Пожарский распоряжался ею в интересах «всей земли». По всем верховым и поморским городам, первыми примкнувшим к нижегородскому движению, были разосланы грамоты с призывом присылать деньги в казну. Источником пополнения земского бюджета стали также обычные подтверждения грамот и привилегий, а также пошлины от выданных поместных и вотчинных грамот. Логичным итогом финансовой деятельности ярославского правительства стало создание Денежного двора.

Л. М. Сухотин нашел в столбцах Печатного приказа челобитную «бойца» Максима Юрьева, доказавшую, что в Ярославле чеканили монеты [58, 99]. При чеканке серебряных копеек ярославского «Совета всей земли», как и в деятельности Денежного двора в Великом Новгороде, использовали старые образцы. Главным отличием оказывалось изменение монетной «стопы» и, вследствие этого, веса копеек. Удивляться здесь нечему, ведь прием девальвации денег тогда был уже известен.