День Победы

Понятно, что тем самым, перечёркивался результат многодневной кропотливой работы спецслужб, и потом все придётся начинать заново. Тратить время, ресурсы. Но разве мог Президент поступить по-другому? Виноват не он, а тот, кто придумал, что слезинка ребёнка перевешивает любые, даже самые благородные предприятия. Разве Ворменталь ребёнок, спросите вы. Мы все как дети для Главы Государства, а он нам как отец.

– Спасибо, спасибо! – засиял Ворменталь.

Спаситель поспешил удалиться обратно в Кремль, и как только он ушёл, лаборанта сотряс самый мощный пендаль, на который только был способен Тёркин.

– Говнюк, – с омерзением процедил майор.

Потирая ушибленную задницу, плакальщик скрылся в свой закуток.

– Слышал, Степаныч? Ты ведь с Каспером дружишь? Звони, – сказал Вахрушину директор ФСБ.

Офицеры скривили лица. Вся операция под откос из-за какого-то хлюпика. Впрочем, многие из них уже привыкли, что человеческий фактор, присущий руководству, вмешивается в самый неподходящий момент.

В эту же ночь с вирусом, поразившим страны, не входящие в Евразийский Союз, было покончено. Прекратились и импульсы вознаграждения, поступавшие в мозг Женского. Огненный шар начал остывать. Через несколько часов Профессор приобрёл человеческий облик. Придя в себя, он недовольно посмотрел на окружающих. Говорить о случившемся он ни с кем не стал.

42.

А что же кулер? Гибрид зенитно-ракетной системы и глупых мечт ёбнутого либерала остался в бунгало. Использованный гаджет никому не нужен. В третий раз его выбросили на обочину жизни. Это было слишком. Ведь он обладал интеллектом, а значит, мог не только осознавать безнадёжность своего положения, но также отчаиваться и страдать. Вода капала из его краников. Никто не мог утешить его на чужбине, в нескольких тысячах километров от Покровки и Лубянки.

Но вдруг. Чу! Вы слышите? Зазвенели колокольчики. Они напомнили нам, что мир полон чудес. Мы же знали об этом в детстве. Просто забыли.

В опустевшем офисе с большой кроватью для секс-стрима колыхнулась занавесь. Вместе с ней закачались ангелочки, висящие на перекладине. Божественные создания вспомнили, как сюда в эту комнату принесли компактный диспенсер, и потом сняли ролик, прилепив к нему резиновый член. Они узрели, куда судьба забросила кулер, и поняли, насколько он сейчас одинок, и сердце их сжалось. Пошептавшись, ангелочки собрались в Таиланд. «Мы тоже, мы тоже с вами!» – подали голоса фаллоимитаторы, страпоны и дилдо с полок на стене.

Собравшись вместе, они полетели. Они пронеслись над Индией, приветствуя йогов, угнетаемых английскими империалистами. Спланировали над Казахстаном, помахав нашему другу Нурсултану Абишевичу. Передали воздушные поцелуи в Китай, где товарищ Син Дзин Пинь неустанно поливает сто цветов (как прекрасно, что остались части света, где мужчинам неопасно ходить без защитных дощечек на заднице и есть возможность дарить женщинам цветы, не дожидаясь завершения рабочего дня).

Жители Земли восхищались миссией амуров и изделий японской промышленности. Люди бросали в процессию ленточки и кружева. Праздничная мишура цеплялась за пластиковые крылышки купидонов и рифлёные бока вибраторов и превратилась в многокилометровый пестрый хвост.

43.

Добравшись до острова и покрыв его разноцветными лоскутами, спасители затянули старые добрые куплеты.

«Чудо-остров – синий небосвод, Чудо-остров – лето круглый год,  Чудо-остров – весело живём, Чудо-остров – песенку поём». И с этими словами влетели в жилище забытого героя. Тот обречённо стоял на полу в центре комнаты.

Гости запрыгали вокруг него, продолжая:

«Твое счастье – постоянно, Жуй кокосы, ешь бананы, Жуй кокосы, ешь бананы, Чудо-кулер».

Надо было видеть его глаза! (Если бы они у него были). Он уже ни на что не надеялся и готовился отправиться на свалку, а тут…

«Чудо-кулер, Чудо-кулер, Жить тебе легко и просто, Жить тебе легко и просто, Чудо-кулер».

Диспенсер утёр слезы и подхватил песню вместе со всеми.

«Чудо-остров – места лучше нет, Чудо-остров – мы не знаем бед, Чудо-остров – кто здесь прожил час, Чудо-остров – не покинет нас».

44.

Всё, что вложил в него Профессор, было живо и просилось наружу, и ему захотелось произнести для гостей пламенную речь. Выразить всё, что способен накреативить искусственный интеллект:

– Лица наши залиты потом, перепачканы в заводской грязи с металлической стружкой и копотью из устремлённых в небо заводских труб. Переломанные руки забинтованы. И вот мы объявили живущим на земле свою волю: Воспеть любовь к технике, энергии и бесстрашию. Хватит восхвалять задумчивую неподвижность, эротику и сон. Дайте место агрессии, оргазму, лихорадочной бессоннице и гонкам!

Ангелочки со страпонами уселись поудобнее, внимая словам уникального прибора. Он был вдохновлён:

– Великолепие мира обогатилось новой красотой – красотой скорости и сексуальностью машин. Вот он, гоночный болид, капот которого, словно огнедышащие змеи, украшают огромные трубы. Его мотор работает на крупной картечи, и он прекраснее, чем статуя Ники Самофракийской. Воспоём человека у руля, трахающего другие машины…