День поэзии. Ленинград. 1967

Зима ли, лето на дворе,
Какой по счету век —
Идет по пыльной Бухаре
Веселый человек.
Он надувал не раз менял,
Мошенник и поэт,
Но совести не разменял
На алчный звон монет.
Взлетала песнь над Бухарой —
Слетала спесь с врага.
Поклон земной, наставник мой,
Прими — через века.
За то, что бил
Не в бровь, а в глаз
Скупцов и подлецов.
За то, что ныне учишь нас
Веселью мудрецов.
А мудрецам — всего лишь шаг
До гибели прямой...
И плачет верный друг — ишак:
«Пропал хозяин мой!»
И во дворец
                  уже гонец
Летит во весь опор:
«Конец смутьяну наконец!
Погиб проклятый вор!»
— «Конец ему, конец, конец!» —
Вопят, разинув рты,
Мулла, вельможа и купец
И прочие скоты.
А он по узенькой тропе
Идет себе один...
Счастливого пути тебе,
Товарищ Насреддин!

Б. М. ЭЙХЕНБАУМ

ИЗ НЕОПУБЛИКОВАННОГО

«Вопрос о современной русской поэзии в целом — об ее возможностях и стремлениях — служит основным импульсом этой моей работы», — писал в введении к своей книге «Анна Ахматова» известный советский литературовед, один из крупнейших исследователей русской поэзии и русского стиха Борис Михайлович Эйхенбаум. Эти слова можно поставить эпиграфом ко всей его деятельности, проникнутой страстной заинтересованностью в судьбах современной литературы. Многие хорошо помнят устные выступления Бориса Михайловича на литературных вечерах, конференциях, встречах, сессиях, — выступления, обращенные к самой разной аудитории, всегда блестящие и острые, артистичные по форме.

Публикуемые тезисы и наброски к докладам об О. Мандельштаме и А. Ахматовой из архива ученого показывают, с какой ответственностью Борис Михайлович относился к своим публичным выступлениям, как тщательно их готовил. И сегодня они привлекают свежестью и тонкостью наблюдений, глубиною высказанных мыслей.

О МАНДЕЛЬШТАМЕ

14 марта 1933

1. Вопрос о судьбах и путях советской поэзии стал очередным. Вечера поэтов как симптом: не парад и не выставка, а перекличка. «Есть ли еще порох в пороховницах?»

Победа прозы. Но победа предполагает существование побежденного. И побежденный требует реванша. Проза без стиха беспомощна, косноязычна. Потому что стих — лаборатория речи. «Зависть» поэзии к прозе. Попытка прозы вобрать в себя стих.

2. Острота вопроса о поэзии, и в частности — о лирике. Поэзия о поэзии и о поэте — у Маяковского, Есенина, Пастернака, Мандельштама. Затемненность и трудность проблемы стиховой речи. Метод называния — с надеждой на злободневность слова, на то, что слово само вывезет путем ассоциаций с современностью. Расчет на то, что читатель знает, на знакомое слово, на знакомый смысл, на ожидаемое, точное слово. Но одним называнием поэзия не может жить, потому что она — активный метод собирания смыслов, метод словесного строительства. Ее работа должна идти на неиспользованных, неточных словах — на колеблющихся признаках, на иносказании. Это требует изобретательства.