День помощи (СИ)

– Философы давно придумали принцип меньшего зла, – негромко произнес Бейл, кожей чувствовавший сомнения и явный страх своего собеседника перед будущим. – Можно принять его, можно отвергнуть, но, как бы то ни было, иногда, когда выхода нет, лучше допустить гибель единиц, сохранив жизнь тысячам. Наша страна столкнулась с этим в сорок пятом, когда было принято решение применить против Японии ядерное оружие. Мы понимали, что обрекаем десятки тысяч японцев на верную смерть, но также и понимали, что в противном случае эта страна, этот народ, фанатично преданный своему императору, будут сражаться до последнего солдата, и потери, не только их, но и наши, составят сотни тысяч, миллионы солдат. Два города, Хиросима и Нагасаки, были фактически стерты с лица земли, но остальные города уцелели, и остались живы миллионы японских и американских моряков, летчиков, пехотинцев, которые неминуемо погибли бы, истребляя друг друга, если бы вожди решили продолжать войну обычными средствами. Я думаю, нашим лидерам тогда нелегко далось такое решение, но они приняли его, приняли на себя ответственность за убийство десятков тысяч мирных жителей этих городов. Тогда мы вели войну с внешним врагом, вам сейчас угрожает внутренний враг, и он опаснее любого агрессора. Остановить его можете только вы, и для этого нужно использовать любые средства, пока еще не поздно. Вам мой президент поверит, с вами он будет вести диалог на равных, без угроз, без игры мускулами. Алексей Швецов окончательно утратил доверие не только президента Мердока, но и всего западного мира, и если он останется у власти в России, вашу страну ждет немало бед.

– Вы фактически склоняете меня к государственному перевороту, – прервал своего собеседника Аркадий Самойлов. – Вы убеждаете меня совершить преступление, которое всегда и везде, в любой стране, в любую эпоху каралось смертью. Я считаю себя патриотом России, и никогда не выступлю против законно избранного президента, испугавшись ваших угроз. Алексея Швецова выбрал весь российский народ, который верит своему лидеру, и пойдет за ним до победы. Предприняв какие-либо агрессивные действия против нас, вы навлечете беду, прежде всего, на самих себя, господин Бейл, и ваш президент должен это понимать.

– Именно как патриота, я вас и прошу не оставаться в стороне от происходящего, – возразил Натан Бейл. – Народ, о котором вы говорите, еще не понял, к чему приведет его президент Швецов, но когда простые россияне поймут это, будет уже поздно. Пока еще можно все исправить, я предлагаю вам действовать, и действовать как можно быстрее. Запад поймет вас и поддержит, Аркадий. Мой президент уважает вас, и готов оказать любую помощь, но именно вам, а не просто абстрактному русскому лидеру или всей России. И я очень хочу надеяться, что вы оправдаете наше общее доверие, господин министр.

Натан Бейл покинул Москву с уверенностью, что сумел заронить зерна сомнения в душу премьера Самойлова. Да, тот был действительно патриотом, но сейчас он должен был хорошо подумать над тем, есть ли патриотизм непреклонность в отношениях с партнерами, даже если она грозит войной, или же под этим словом нужно понимать заботу о своем народе.

Советник американского президента не ошибся, поскольку за годы службы в разведке очень хорошо научился чувствовать людей, ведь это умение незаменимо при допросах, при вербовке иностранных агентов, да и еще много где. Порой интуиция, животное чутье разведчика значат намного больше, чем, сложная техника, все эти детекторы лжи, и пресловутая "сыворотка правды". И сейчас все надежды Натана Бейла вполне оправдались, позволив американцу испытать гордость за самого себя.

Расставшись с заморским гостем, аркадий Самойлов вернулся в свой рабочий кабинет, приказав секретарю никого к нему не пускать и отсекать любые телефонные звонки, кроме, конечно, звонков самого президента. Беседа с Бейлом оставила в душе министра тяжелый осадок. Он уже не раз прежде пытался успокоить своего президента, удерживая его от слишком резких и необдуманных шагов. Порой это удавалось, пусть и с большим трудом, чаще всего Алексей Швецов поступал так, как считал нужным именно он сам, благо, возле президента всегда находились люди, готовые подрежать любую его авантюру, и их хор заглушал голос разума, то есть голос премьер-министра. И сейчас не без поддержки этих людей Швецов был готов ввергнуть Россию в, по меньше мере, новую холодную войну, разорвав отношения с западом, с таким трудом налаженные его предшественникам, в том числе и самим Самойловым.