День помощи

– Жаль, – усмехнулся министр обороны Соединенных Штатов. – Кажется, нам не удалось найти общий язык. Право, мне жаль. Сейчас, когда миру в вашей стране ничего не угрожает, вы, конечно, вольны бросаться подобными заявлениями, но как вы потом будете выглядеть, явившись к нам с мольбами о помощи когда-нибудь потом?

Американцы ушли, оставив своих литовских коллег в тягостных раздумьях – туманные намеки и едва ли не явные угрозы могли кого угодно лишить доброго расположения духа. В прочем, Роберт Джермейн сейчас едва ли задумывался о произведенном эффекте. Глава военного ведомства США не лукавил, говоря, что у него много дел. Приказ президента Мердока был вполне конкретен, и Джермейн спешил исполнить его. Спустя еще час "Гольфстрим" вновь поднялся в небо, взяв курс на север.

– Здесь удача оказалась не на нашей стороне, – вздохнул министр обороны, откинувшись на спинку кресла. – Ну, что ж, попытаемся еще раз. Командир, курс на Таллинн, – приказал он ожидавшему распоряжений высокопоставленного пассажира пилоту. – Надеюсь, эстонцы окажут нам более теплый прием.

Переговоры шли не только в Вильнюсе – дипломатические фронты в эти часы пролегли и по погруженным в тишину коридорам нового, еще не полностью отделанного офиса корпорации "Росэнергия", работавшего, меж тем, в необычайно напряженном ритме, хотя внешне это совершенно никак не проявлялось. Десятки экспертов, экономистов, юристов, технологов, уже несколько дней подряд трудились над проектами новых договоров с европейцами, которые должны были связать Запад и Россию прочнее, чем сами трубы газопроводов.

– Вадим Георгиевич, – через порог кабинета Захарова перешагнул Максим громов. – Разрешите? Я хотел кое-что обсудить с вами.

Вадим Захаров кивнул, сделав приглашающий жест рукой. Глава "Росэнергии" вовсе не бездельничал, раздав поручения своим людям. Каждое слово в новом документе, определявшем политику страны в отношении с европейцами на годы вперед, прежде, чем получить право на существование, проходило согласование во многих инстанциях, в конце концов, дожидаясь одобрения от самого Захарова. А если Вадим решал иначе, документ вновь оказывался на столе истинного автора, и тому не оставалось ничего иного, кроме как заново переписать не утроившие начальство параграфы. Слишком важными были эти контракты, чтобы позволить вкрасться в них хотя бы одной ошибке.

– Я хочу посоветоваться с вами насчет некоторых условий соглашения с западниками, – сообщил Громов, сев напротив своего шефа. Захаров выглядел уставшим, под глазами его пролегли темные круги, а сами глаза были красными от напряжения. В прочем, не лучше выглядел и сам Максим. – У меня возникла такая идея, точнее, мне подсказал ее один умный человек. А что, Вадим Георгиевич, если обязать европейцев расплачиваться с нами не валютой, этими разноцветными бумажками, ничего, по сути, не стоящими, а чем-то более реальным?

– Ну-ка, ну-ка, – Захаров, в глазах которого появился азартный блеск, подался вперед. – А если подробнее? Говори, Максим, не стесняйся!

– Никакая валюта сейчас не может считаться достаточно надежной, тем более, американские доллары, за которыми, по сути, пустота, – пояснил Громов, почувствовав нахлынувшее вдохновение. – В случае обострения отношений с Западом, а об этом нельзя не думать, деньги превратятся просто в цифры в бухгалтерских ведомостях, обычную бумагу, не годную даже для того, чтобы топить ею печь – слишком быстро сгорает. Нам же нужно нечто вполне материальное, то, с помощью чего мы сможем прокормить, согреть, одеть, защитить от врагов нашу страну, если все станет слишком плохо.

Захаров удивленно присвистнул:

– Ты предлагаешь рассчитываться золотом? А может, вовсе натуральный обмен, как в неолите?

– Именно, – серьезно кивнул Громов. – Нам не нужны деньги, которые мы вынуждены будем отдать тем же европейцам, американцам, чтобы приобрести у них ту продукцию, которую не могут дать наши заводы. Наша промышленность сейчас пребывает далеко не в лучшей форме. Проблемы со многим, даже с автомобильными двигателями. Черт побери, на новые разведывательные бронемашины "Тигр", только начавшие поступать на вооружение армии, мы ставим американские движки "Камминз"! – возбужденно воскликнул он. – В Генеральном штабе стоят компьютеры, собранные в Корее, на Тайване. Даже калькуляторов своих у нас нет! Но с этим еще можно мириться, а вот то, что на новейших танках Т-80УМ-1 "Барс" устанавливают французские тепловизоры, которые мы привозим из-за "бугра" буквально поштучно – это уже слишком! Когда-то наша страна была одним из лидеров в авиастроении, а теперь без помощи иностранцев мы не можем даже производить конкурентоспособные авиадвигатели для гражданских самолетов. Хорошо хоть, для боевой авиации еще не ввели экологические нормы, и наши АЛ-31 и РД-33 пока вполне состоятельны, – горько усмехнулся Громов, энергично мотая головой.