День помощи

Пневматики шасси легкого С-20А со скрипом коснулись взлетной полосы, и погруженный в свои мысли министр обороны вздрогнул, с неохотой покидая мир грез. А "Голфстрим-IV", приписанный к авиабазе Рамштайн, уже подруливал к зданию терминала столичного литовского аэропорта. И здесь же, прямо на летном поле, высокопоставленного гостя ожидала целая кавалькада строгих автомобилей с дипломатическими номерами, возле которых толпились люди в военной форме и строгих костюмах.

– Министр, сэр, – стюардесса в форме лейтенанта ВВС отдала честь выбиравшемуся из не отличавшегося излишним простором салона Джермейну. – Вы довольны полетом, сэр?

Роберт усмехнулся, но так, чтобы девушка не видела – даже офицерам военно-воздушных сил приходилось вести себя совершенно по-холуйски. В прочем, это было частью правил игры, которые давно уже принял и всецело теперь разделял не только глава военного ведомства, но и все, кто по своей воле надел погоны вооруженных сил Соединенных Штатов.

– Благодарю, лейтенант, все превосходно, – кивнул Джермейн, на миг задержавшись возле стюардессы. – Будьте готовы к вылету. Полагаю, я вернусь не более чем через пару часов.

Вильнюс встретил заморского гостя промозглой погодой, будто вдруг в одночасье наступила осень. В прочем, наверное, это просто долетало дыхание теплого моря. Моросил мелкий дождь, и один из ожидавших министра офицеров поспешно подскочил к Джермейну, раскрыв над ним большой черный зонт.

– Господин министр, – к Роберту подошел мужчина в штатском, протянув руку. – Я посол Уилкинс, глава дипломатического представительства США здесь, в Литве. Рад приветствовать вас.

– Я тоже, посол, – коротко кивнул Джермейн. – Надеюсь, литовцы предупреждены о моем визите? Не хотелось бы потратить время впустую – у меня еще полно дел.

– Литовцы ждут вашего прибытия, министр, – сообщил Уилкинс. – Вас примет министр обороны Гринюс и еще кто-то из членов их правительства, как нас предупредили.

– Сэр, – армейский майор, кто-то из помощников военного атташе американского посольства окликнул Джермейна. – Сэр, машины готовы, мы можем ехать.

– Тогда едем, – кивнул Роберт Джермейн. – Не будем ждать, у меня еще много других дел, майор!

И они помчались по окутанным серой мглой улицам столицы, под рев мощных двигателей и завывание полицейской сирены – первыми ехали мотоциклисты-литовцы, а за ними уже следовали автомобили с самим министром и сопровождавшими его людьми из американского посольства. Дороги пустели, точно по волшебству, и уже спустя сорок минут "Шевроле" мягко затормозил возле здания министерства обороны Литвы. Как раз кончился дождь, и Джермейн, выбравшись из авто, уверенно двинулся вверх по ступням, навстречу замершим в почетном карауле часовым, рослым белокурым парням, типичным арийцам. В прочем, министра не остановило бы, окажись здесь даже папуасы в набедренных повязках и с каменными топорами.

Глава военного ведомства независимой Литвы – в мирное время являвшийся командующим весьма немногочисленными вооруженными силами прибалтийской республики – в ожидании гостей вышагивал по своему кабинету, от стола к окну и обратно, всего шесть шагов. Как только на пороге появились сопровождаемые адъютантом американцы, Повелас Гринюс едва не бегом устремился им навстречу.

– Добрый вечер, господа, – литовец энергично пожал руку сперва Джермейну, затем послу, кости которого ощутимо хрустнули в широкой лапище Гринюса. – Господи Джермейн, господин Уилкинс, добрый вечер.

Министр обороны Литвы, которого прежде Роберт видел лишь дважды, и то издали, был крупным мужчиной, плечистым, с внушительным животом и сверкающей лысиной. Джермейн припомнил, что главный военный Литвы начинал вою службу, как и многие здешние генералы, в рядах Советской Армии, ухитрившись дорасти от какого-то интенданта до главы военного ведомства целой страны, пусть и крохотной даже по меркам не отличавшейся просторами Европы. Форменный китель туго обтягивал выдававшееся вперед чрево литовца, в сравнении с которым Джермейн казался легкоатлетом, только что вернувшимся с олимпийских игр.

Гринюс не в одиночестве ожидал гостей из-за океана. при появлении американцев навстречу им подалась одетая в строгий брючный костюм, предельно официальный, женщина, миниатюрная блондинка лет сорока пяти.

– Господа, позвольте представить вам министра иностранных дел Литвы Бируте Варне, – Повелас указал на женщину, уже решительно протягивавшую изящную кисть для рукопожатия. – Предстоящий разговор некоторым образом затрагивает юрисдикцию и ее ведомства, так что она будет присутствовать на этой встрече.

Роберт Джермейн окинул женщину пристальным взглядом, словно пытаясь запомнить ее облик. Широкая в бедрах, она, несмотря на возраст, могла соперничать фигурой и лицом с двадцатилетними девицами, и только сеть морщинок возле глаз, да скрывавший бледность слой пудры выдавали ее истинные годы. Глаза же женщины-министра светились странной недоверчивостью.