День позора

В казармах, где большинство солдат еще спали, первые взрывы в Перл-Харборе разбудили капрала Джона Шервуда. Ругая последними словами флот, сержант встал с койки и, потянувшись, подошел к окну, увидев, как взлетел на воздух ангар ТЭЧ, находившийся в другом конце аэродрома. Прямо в трусах Шервуд бросился прочь из казармы, крича:

- Воздушный налет! Настоящий воздушный налет!

В огне и под обстрелом люди пытались добраться до своих мест по боевой тревоге, которую еще никто не объявлял. Далеко не всем удалось это сделать. Приходилось нырять в рвы, канавы, одному - даже в выгребную яму уборной, чтобы спастись от осколков и пуль. Ярким пламенем горели боевые машины, выстроенные вдоль взлетной полосы, клубы черного дыма поднимались над цистернами с горючим, валили из окон казарм и административных зданий. Пылали постройки аэродромных служб. Рядовой 1-го класса Джозеф Неллис помощник католического капеллана - бросился в аэродромный костел, чтобы спасти Священные Дары на алтаре. Прямое попадание бомбы уничтожило церковь прежде, чем он сумел туда добежать.

Пока корабли в гавани и аэродром Хикэм содрогались в дыму и пламени от взрывов, на базе армейской истребительной авиации Уиллер, расположенной в самом центре острова, все было спокойно; Старший сержант Френсис Клоссен, оправляя выходную форму, прихорашивался перед зеркалом, собираясь на свидание. Выглянув затем в окно третьего этажа казармы, где он находился, сержант заметил линию из шестидесяти самолетов, идущих на запад над перевалом Коле-Коле. Они развернулись влево и исчезли на фоне гор. Сделав круг, самолеты появились снова, соединились с другими, подошедшими с северо-запада, и со снижением направились прямо к аэродрому Уиллер. В 8.02 рядовой Артур Фуско, охранявший с винтовкой на плече стоянку истребителей П-40, на секунду замер от удивления, услышав рев идущих на него пикировщиков. Увидев красные круги на крыльях, он понял все и кинулся в ангар за пулеметом, но не мог попасть в помещение, где хранились патроны. Он пытался сломать замок, но не смог.

Рядовой Керрол Эндрю упал ничком в простенок у окна казармы, когда пулеметная очередь, со звоном выбив стекла, прошила солдатские рундуки. Рядовой Леонард Эган, выскочив голым из палатки, с обмундированием под мышкой, успел нырнуть в какую-то щель, прежде чем палатку прошило очередью.

В военном городке целые семьи высыпали из домов в пижамах или закутанные в ванные полотенца, с удивлением глядя в небо. В офицерском клубе лейтенанты Уэлч и Тейлор на полуслове прекратили спор: идти купаться или нет. Уэлч схватил телефонную трубку и вызвал аэродром Халейва, где стояли их истребители П-40. "Да, - ответили оттуда, - с самолетами все в порядке - они заправлены и вооружены". Уэлч бросил трубку, и оба лейтенанта, прыгнув в машину Тейлора, помчались на Халейву, подгоняемые пулеметными очередями погнавшегося за ними японского истребителя "Зеро".

В Шофилдских казармах рев пикирующего бомбардировщика заставил броситься к окну командира 25-й пехотной дивизии генерал-майора Максвелла Муррея. Генерал хотел записать номер и доложить о воздушном хулигане. Самолет пронесся в какой-нибудь полусотне метров от него, но генерал не успел заметить номер. Взглянув на часы, генерал выскочил из помещения, чтобы засечь время посадки самолета и по нему найти и наказать летчика. К величайшему удивлению командира дивизии, самолет не пошел на посадку, а сбросил бомбу. Еще не понимая до конца в чем дело, генерал приказал поднимать дивизию в ружье.

В Информационном Центре на форту Шафтер лейтенант Тейлор услышал первые взрывы еще до окончания своего дежурства в 8 утра. Он вышел из помещения и стал наблюдать то, что, по его мнению, было "учением флота в Перл-Харборе". Затем лейтенант услышал где-то ближе залпы зенитного огня. Хотя его дежурство уже окончилось, Тейлор вернулся в Центр, где уже звенел телефон. Дежурный сержант по аэродрому сообщил ему: "Воздушный налет на Уиллер". Теперь Тейлор знал, что ему делать. Он немедленно отозвал с завтрака операторов радиолокационной сети. В своей квартире неподалеку командующий Гавайским военным округом генерал-лейтенант Шорт с интересом прислушивался ко всему этому бедламу. Он тоже подумал, что флот решил в воскресенье повысить свою боевую подготовку. Взрывы стали раздаваться чаще и сильнее, и генерал вышел на балкон, чтобы посмотреть, что там происходит. В западном направлении к небу поднимались клубы черного дыма, но что там творится, было непонятно. Затем, в 8.03, позвонил его начальник штаба полковник Филипс с ошеломляющей новостью: с аэродромов Хикэм и Уиллер только что доложили, что их бомбят. По-настоящему бомбят.