День позора

Когда лейтенант Добсон, выпустив шасси, пошел на посадку, по нему стреляло все, что могло стрелять. Со всех сторон к его машине неслись трассирующие пули. Двадцатимиллиметровый снаряд взорвался под его правым крылом, бросив самолет в сторону. Покинув свое кресло, Добсон спрятался за мотором и нырнул на полосу. Он думал, что покрышки его шасси разлетятся во все стороны, когда его машина коснулась полосы со скоростью, на 50 миль в час превышающую посадочную. Проскочив всю взлетку, самолет скапотировал и остановился у самой канавы. Все обошлось хорошо.

А в водах, омывающих остров Форд, невзирая на бомбежку и обстрел, сновала целая флотилия самых разнообразных плавсредств, лавируя между озерами горящего мазута, подбирая выброшенных за борт моряков и помогая кораблям бороться с пожарами. Боцман Гусчен маневрировал на катере адмирала Лири с профессиональным искусством, присущим адмиральскому рулевому. Музыкант Уолтер Фрези, никогда до этого не управлявший катером, стоял на руле моторного баркаса с "Аргоны", спасая барахтающихся вокруг. Главстаршина Янсен подвел свою мусороуборочную баржу к борту севшей на грунт "Вест-Вирджинии", перекинув на линкор пожарные шланги.

Даже команда водоналивной баржи решила реабилитировать свою прошлую репутацию. Все боевые корабли норовили получить побольше пресной воды, сверх положенной им квоты. Команда баржи не возражала, если корабль давал ей что-нибудь взамен. Обычно за лишние 3 тонны воды баржа требовала большую хорошо поджаренную индейку, 60 дюжин яиц и что-нибудь еще по мелочам: шоколад, сигареты и прочее. За день до этого была получена дань с авиатранспорта "Картис". В момент японского нападения индейка разогревалась на плите. Теперь же, оставив все мысли о пиршестве, баржа кинулась спасать утопающих.

К сожалению, они не могли никого спасти на самих кораблях. В одном из горящих коридоров линкора "Калифорния" старшина-радист Томас Ривс подавал вручную боезапас наверх, пока не упал без сознания и умер. Примерно в 8.25 корабль получил очень тяжелое повреждение от авиабомбы, и теперь на второй палубе бушевал пожар. В бушующем огне упал изуродованный осколком младший лейтенант Герберт Джонс. Бросившимся к нему морякам он велел покинуть горящее помещение, прибавив, что "все равно умрет".

На мостике танкера "Неошо", стоящим между "Калифорнией" и другими линкорами, капитан 2-го ранга Джон Филлипс решил вывести судно из района бушующего огня. Медленно отвалив от причала, танкер пошел к нефтегавани на противоположном берегу. Японцы обращали на танкер мало внимания. Один истребитель, пролетая над ним, даже прекратил огонь, экономя боеприпасы для чего-нибудь более ценного. Он бы очень пожалел об этом, если бы знал, что "Неошо" по самые горловины был заполнен высокооктановым авиационным бензином.

А на перевернувшейся "Оклахоме" бороться уже было не за что. Оставалось только спасаться. Сержант морской пехоты Томас Хайли добрался до острова Форд, где вызвался добровольцем слетать на разведку на маленьком безоружном самолетике. Ему дали винтовку и отправили в полет с задачей обнаружить японский флот. Обнаружить японцев не удалось, и самолет через пять часов вернулся обратно. Хайли не очень уютно чувствовал себя в полете, поскольку был одет в пропитанное мазутом нижнее белье, в котором он спасся с "Оклахомы".

Большая часть уцелевших перебралась на "Мэриленд". Перед старшиной комендоров Маккейном с "Мэриленда" неожиданно возник какой-то матрос, с головы до ног в мазуте, спросивший: "Чем мы можем помочь, старшина?" А сержант морской пехоты Лео Вире, никого не спрашивая, встал к одному из орудий, в расчете которого явно не хватало людей.

Лейтенант Билл Ингрем встал к другому орудию, у которого был не полный расчет. С мостика послали рассыльного, который подбежав к Ингрему, передал, что на "Мэриленде" офицер во время боя должен быть в фуражке. Очень много фуражек лежало вокруг на палубе. Ингрем одел одну из них, дружески помахав рукой в направлении мостика.

Моряки самого "Мэриленда" сражались как дьяволы. Вестовой Байнес, выпущенный из карцера, где он сидел за драку на берегу с какими-то гражданскими парнями, доставлял наверх снаряды, пока не упал, потеряв сознание. Огромный сержант морской пехоты по прозвищу "Крошка" вручную поворачивал пятидюймовое орудие, когда вышла из строя гидравлическая система. Люди обливались потом, теряя сознание от нестерпимой жары. Пламя бушевало перед ними, над ними, вокруг них от горящих "Вест-Вирджинии" и "Аризоны". В такой обстановке старшина Джордж Хейтл был дико удивлен, когда какой-то офицер подлетел к их орудию, грозя пристрелить любого, кого увидит курящим.