ДЕНЬ РАСЫ

Я целую ее и усаживаю в машину. Голубые глаза стараются запечатлеть меня в мельчайших подробностях. Немного извиняющаяся улыбка адресована мне. Только ее я и помню.

Вы поехали впятером в машине, включая водителя, и вас сопровождал вооруженный экипаж, состоящий из трех человек. Они двигались на расстоянии сорока-пятидесяти метров от вас. Стандартная ситуация, давно отработанная схема. Патрули на дорогах? Да, их следовало опасаться больше всего. У солдат и милиции есть приказ стрелять на поражение в случае оказания серьезного сопротивления. Уровень серьезности, конечно, определяется самими патрульными. Чтобы попасть в поселение, нужно выехать из города, проделать путь в несколько километров по проселочным дорогам и вновь оказаться на магистрали. Дорога неблизкая.

Я провожаю вас, как остальные мои соратники. Молча. Через заднее стекло я смотрю, Света, на твой затылок, на белые волосы. В твоих мыслях уже нет меня, мое место занято новыми тревогами и вопросами.

Проселочные дороги грязны и малопроходимы. Несколько раз и вам, и вашей охране приходится выходить из машин и выталкивать их из глинистой жижи, оставшейся после вчерашнего ливня. Но проблема не в этом, а в том, что неожиданно вас встречает военный патруль. Они выезжают из леса на бронетранспортерах. Вы все испугались, Света, и ты больше всего – потому что знала, чувствовала, что наше прощание – навсегда… Орел или решка. Слепой случай. Встреча с патрулем – только случайность. Смерть – случайность. Что я тебе могу сказать, Света? Если бы я был там, я не задавался бы дурацкими вопросами. Нет, я ни в чем не усомнился, я только четче стал видеть свою цель. Нашу цель, Света.

Автомат Калашникова с полным боекомплектом весит три килограмма. Когда угол металлического приклада опускается на ключицу, кость ломается с хрустом. Равно как и другие кости в других местах. Первого солдаты ударили одного из парней, которые вас сопровождали. Поводом послужили пистолеты, найденные у вашей охраны. Бой с хорошо вооруженным врагом безнадежен. Я не осуждаю вас за то, что вы решили дать достойный отпор врагу.

Если бы я был там, я бы поступил так же. В завязавшейся драке солдаты не сразу стали стрелять, но кто-то из них все-таки нажал на курок. Произойди инцидент где-нибудь на оживленной трассе, вы бы остались живы. Однако в лесу нет свидетелей. Половина из вас погибла мгновенно, как только по вам хлестнули очереди из автоматов, других «взяли в плен» и убили позже. Я не могу предположить, с чем тебе, Света, пришлось столкнуться, прежде чем тебе влепили пулю в затылок. Надеюсь, ты была в числе первых.

Прости меня.

Откуда я все это знаю? Наши люди провели расследование. Из поселения по намеченному вами пути выдвинулся отряд боевиков Сопротивления. После долгих блужданий они обнаружили брошенные и разгромленные автомобили и плохо присыпанную общую могилу. Ваши тела привезли в поселение, поэтому я стою сейчас тут, на лесном кладбище, уже один, потому что все разошлись. Я не участвую в страшной молчаливой тризне, потому что у меня не осталось ничего, кроме неутолимой ненависти. Подходит Колючка, я сообщаю ему, что хочу действовать, хочу действовать, действовать. Великан хватает меня за плечо, требуя, чтобы я хоть немного пришел в себя. Отводит к остальным.

Тусклый свет в длинном помещении, где пахнет сосновыми бревнами. За длинным столом сидят мужчины и молча напиваются. Я смотрю на то, как в сумраке блестят их яростные волчьи глаза. И я чувствую запах крови.

Ее будет много, мы напьемся ее до сыта и принесем жертвы богам. Если им будет недостаточно наших врагов, мы умрем сами.

Когда перестанут убивать наших братьев и сестер?

Мужчина, провожавший со мной свою невесту, сказал, что с этого момента не произнесет ни слова, пока самолично не вырежет восемь сердец из тел живых врагов. Восемь. По числу погибших. И он замолчал.

Я встречаю этого человека через несколько лет, он показывает мне восемь небольших металлических коробочек. В них лежат кусочки плоти.

– Хочешь заглянуть внутрь? – спрашивает он.

– Нет, – говорю, – спасибо.

Я ступил на путь, ведущий к Смерти. Только она помогает мне переродиться. Лишь сейчас я это понимаю.

Я – бабочка. Я отправляюсь в свой полет, мои крылья окончательно высохли.

На моих черных крыльях ухмыляется мертвая голова.

12

Не все, что запланировано, идет гладко, ничего не поделаешь. Вооруженное восстание в соседнем с нами регионе пришлось отложить из-за непредвиденных обстоятельств. Сопротивление просто оказалось не готово. Подразделения мотострелковых частей, призванные захватить органы местного управления и парализовать их работу, до поры до времени остаются в казармах. Служба Безопасности развернула бурную деятельность.