- То есть вы хотите сказать - Воскресенский умирает скомпрометированным, Олежка отдает им дискеты и исчезает, Игорь Борисыч разбивается на машине, меня режут в камере... - понял Буржуй.
- Идея золотая, - ожил Борихин. - Давайте прикинем... - Он потянулся за листом бумаги и попытался начертить схему, но ручка не желала подчиняться дрожащей руке, и, в сердцах отбросив ее в сторону, сыщик беспомощно пробормотал: - Нет, у меня что-то...
- Давайте я, - Пожарский придвинул лист к себе. Дверь кабинета неожиданно распахнулась, и в комнату вбежала раскрасневшаяся от волнения и спешки Вера. За ней протиснулся запыхавшийся Костя. Толстый встревоженно вскочил.
- Верунь, ты чего?
- Что случилось, доктор? - голос Буржуя был спокоен, но в нем прозвучала особая, волчья настороженность.
...Через полчаса у одного из домов окраинного массива остановилось несколько машин. Первыми из них выбрались охранники и, осмотрев подходы, направились к подъезду. Один из телохранителей умело и незаметно оттеснил Буржуя, который попытался первым вбежать в парадное. И только после осмотра лестницы и лифта охрана разрешила войти всем остальным.
У нужной двери Буржуй все равно оказался первым и решительно придавил кнопку звонка.
- Кто там? - в женском голосе, отозвавшемся за дверью, как-то странно слились испуг и надежда.
- Извините. Проверка паспортного режима, - ровно ответил охранник.
Дверь открылась. На пороге стояла милая женщина лет двадцати восьми в домашнем халатике. Буржуй, не раздумывая, протянул ей последнюю фотографию сына и жадно уставился в лицо, ожидая реакции. На секунду женщина словно окаменела, затем, с неожиданной силой оттолкнув охранника, набросилась на Буржуя с криком:
- Что вы с ним сделали?! Отвечайте! Что вы с ним сделали?!
...Оля - так звали хозяйку квартиры - немного успокоилась и сидела в кресле, вытирая тыльной стороной ладони заплаканные глаза. Остальные пристроились кто где. Буржуй же примостился на корточках прямо напротив Ольги и не сводил с нее глаз в ожидании, когда она сможет начать рассказ.
- Это было около года назад... - тихо и как-то отрешенно проговорила девушка. - Я тогда очень поздно возвращалась домой, так получилось... Вышла на проспект, старалась поймать такси... Но машин было мало, и шел сильный дождь...
...Шел сильный ливень, и Ольга уже отчаялась поймать машину. Редкие автомобили проносились мимо, окатывая девушку фонтанами брызг, но это уже ее, и без того насквозь промокшую, совершенно не пугало.
Неожиданно рядом с ней остановилась машина, но Ольга даже внимания на нее не обратила: автомобиль был роскошный, на таких не "грачуют" на ночных улицах. Однако задняя дверца открылась, и из салона донеслось: "Садитесь".
В иных обстоятельствах Ольга только шаг ускорила бы, но в ту минуту ей неимоверно, очень хотелось попасть в тепло, оказаться в горячей ванне, выпить крепкого чаю. Она несмело приблизилась и заглянула в салон.
Не слишком яркое освещение салона не позволяло рассмотреть детали, но Ольга обратила внимание на очень элегантный костюм мужчины, сидевшего за рулем, и на его грустные, как ей показалось, и очень светлые глаза. "Садитесь", - снова повторил водитель без всякого нажима, и все же в негромком голосе его чувствовалась уверенная сила. Почему-то Ольге захотелось подчиниться и почему-то ей показалось, что рядом с этим человеком ей не грозит никакая опасность. С сомнением взглянув на свою промокшую одежду и на дорогую велюровую обивку сидений, она нырнула в машину и назвала адрес.
Автомобиль уже несся по пустынным улицам, когда рядом с Ольгой зашевелился какой-то сверток, который девушка поначалу принимала за небрежно брошенную на заднее сиденье куртку. Сверток жалобно захныкал. Ольга присмотрелась - возле нее лежал полуторагодовалый ребенок в непромокаемом комбинезончике. До этого момента малыш спал, но сейчас проснулся и заплакал.
Совершенно инстинктивно девушка взяла его на руки и стала баюкать. Малыш доверчиво прильнул к ней, тут же успокоился и мирно засопел. Улыбаясь малышу, Ольга даже не заметила, что в зеркальце заднего вида за ней внимательно наблюдают блекло-прозрачные глаза.
У Олиного подъезда машина остановилась. Водитель повернулся к девушке и со спокойной усталостью проговорил:
- Мне пора. Оставьте мальчика себе. Его мать умерла. Если я останусь жив, то вернусь за ним. Если нет - он доставит вам много радости: в его жилах течет немного подпорченная, но все же кровь Чингисхана...
И человек с прозрачными глазами вышел под дождь и зашагал в темноту.
- Подождите! - крикнула ошарашенная Ольга ему вслед, приоткрыв дверцу. - Да вы что? Это вы так шутите?
- Нет. Просто мне пора, - донеслось из темноты, из-за сплошной завесы дождя. - Не отдавайте его, он сделает вашу жизнь осмысленной хоть на какое-то время.