День рождения ведьмы

– Угу, – вздохнула Ирка. – А там мы вляпаемся в неприятности с тенью Наполеона или призраками семейства Борджиа – и все будет как всегда. Но мечтать не вредно. Эй, ты куда опять такую конфету потащил? Я этот сорт еще даже не пробовала!

– Ну что ж делать, если они мне больше всех нравятся! – невозмутимо сообщил Айт, внимательно оглядывая конфету из черного и белого шоколада в виде женской сережки. Покосился на возмущенную Ирку, вздохнул – дескать, от сердца отрываю! – откусил от конфеты половинку, а вторую протянул Ирке.

Ирка поглядела на нее с сомнением. Айт завлекательно покрутил половинкой.

– Последний шанс, – предупредил он. – И вообще, у нас кровь – лечебная, а слюна – антисептическая. В смысле, если тебя тяжко ранят, я в тебя плюну, и все пройдет!

– Что от тебя еще хорошего дождешься, кроме плевка и полконфеты, – сказала Ирка, покосилась на новые туфельки – совершенно в стиле романтической юбки, только на сей раз с совсем маленьким каблучком, и сгребла половинку с Айтовой ладони. – Они и правда самые вкусные! – Она принялась перетряхивать пакет, надеясь среди разнообразия шоколадных ежиков, шариков, божьих коровок, спиралек, ракушек с орехами, с марципанами, с цукатами и еще неизвестно с чем углядеть понравившуюся конфету. – Ты их все сожрал. Ну есть у тебя совесть!

– Есть, но я ею не пользуюсь! – объявил Айт и ловко утянул у Ирки из-под пальцев еще одну конфету. Тяжелый джип свернул в балку и заскакал по колдобинам – Ирка была уверена, что Айт наезжает на них специально, чтобы не дать ей выбрать конфету! Ему самому прыжки джипа почему-то не мешали!

Автомобиль подкатил к Иркиному дому. У ворот в национально-профессиональной позе – руки в бока – стояла Оксана Тарасовна и подозрительно глядела на вылезающую из машины парочку.

– Надеюсь, вы не делали ничего… такого? – настороженно спросила она.

Ирка старательно и глубоко задумалась.

– Разгром военного завода считается? – наконец спросила она.

Теперь уже призадумалась Оксана Тарасовна:

– Военный завод большой, пока вы его громили… У вас не должно было остаться времени… на глупости! Но без шоколада могли бы и обойтись! – разглядывая их перемазанные физиономии, нашла к чему придраться ведьма. – Я так и знала, что этот змей не даст тебе заниматься делом! У нас ночью обряд, а вы по городу раскатываете.

– Точно! – с некоторым даже раскаянием протянула Ирка. – Айт, ты иди ешь, от бабки отбивайся, в общем, что хочешь делай, а мне надо в душ и поспать хоть пару часиков, потому что мне сегодня ночью умирать! А до этого придется с Оксаниными ведьмами кумиться! Вот это действительно неприятность!

Глава 29 Стая вовкулак

Ветер пел, и стая тоже пела. Асфальт стлался под лапы, и стая бежала по темным улицам спящего города, заставляя эхо волчьих песен метаться между бетонными стенами домов.

Ветер горчит,

и сердце стучит.

Весна бурлит,

и стая мчит!

О-у-у-у!

Стая летела по ночному проспекту – оу-у-у! Фонари испуганно мерцали, заливая черное полотно асфальта, и под мягкими бесшумными лапами то и дело расцветали и гасли пятна света. Желтые огни фар возникли впереди, и несущийся на всей скорости приземистый «Порш» отчаянно затормозил, завертелся посреди дороги и ткнулся хромированным рылом в отгораживающий пешеходный бульвар невысокий парапет. Оу-у-у! Сползший под сиденье водитель с ужасом следил, как громадные серые тени, не замедляя бега, перемахивают через машину, как мелькают мохнатые туши и когтистые лапы.

Оу-у-у-у!

Серый Брат взвился в воздух и даже не завыл, а пронзительно завизжал от обуревающего его счастья, но никто не начал тявкать, укоряя ночного охотника за недостойное поведение. Даже седой вожак, покрытый шрамами многих битв, подхватил весеннюю песню.

Оу-у-у!

Весна бурлит,

и кровь кипит.

Росток дрожит,

и стая мчит!

О-у-у-у!

Она здесь, здесь, она наконец-то здесь, она входит в силу, и дни будут солнечными, а ночи лунными, и трава – густой, и охота – богатой, и каждый встретит в лесу свою волчицу.

Оу-у-у!

Время приходит, время почти пришло, она входит в силу!

О-у-у-у!

Отвратительный, совершенно ненужный, неправильный среди расцветающей весны, злой смрад мертвечины, тухлый запах мертвой крови ударил в черные носы. Двое ковыляли под густыми деревьями бульвара, двое шли туда, где стаю ждала она, шли, шаркая и подволакивая полусгнившие ноги.

О-у-у-у! Нечего им там делать!