День рождения ведьмы

Стая больше не рычала и не выла. Вовкулаки молча прыгали через невысокую ограду. Седой вожак грудью ударил в плечо заложного, опрокидывая его на землю. Пальцы скелета с висящими на них ошметками полуразложившейся плоти сомкнулись на горле зверя, увлекая его за собой, но когти вожака уже вонзились в брызнувшее черной мертвой кровью горло, тяжелые лапы вдавили дергающегося мертвеца в землю. Серый ковер волчьих тел накрыл заложных. Под золотящейся в свете фонаря первой, еще робкой листвой перекатывался мохнатый рычащий шар. Потом шар распался, и на земле остались только подергивающиеся разодранные конечности. Негромко подвывая и кривя пасти, вовкулаки принялись торопливо зарывать останки заложных в землю. Еще миг, и, брезгливо отряхиваясь от мертвой крови и сырой земли, стая помчалась дальше. Все хорошо, все правильно, деревья будут зеленее, а трава – гуще.

Оу-у-у!

Звонкий перестук каблучков, сладкий аромат живой крови, горячей, кружащей голову. Стая вмиг окружила спешащих по проспекту двух молоденьких девушек. Тревожно свистнул ветер, но стая только разразилась воем, и лохматые братья заплясали вокруг прижавшихся друг к другу девчонок, подскакивая, кувыркаясь, дергая клыками за края юбок и жарко дыша в затылок.

– Оу-у-у! – предостерегающе взвыл вожак, и, продолжая потявкивать, стая ринулась дальше, оставив ошеломленных и, кажется, уверенных, что все это им снится, девчонок посреди улицы.

О-у-у!

Несущийся из поднебесья пронзительный визг был ответом волчьему вою, и на фоне темного неба нарисовался ведьмовской клин. Ведьмы визжали, фонари лопались, орошая асфальт мелкой стеклянной пылью. Клин стремительно шел на снижение. Прямо с метел ведьмы прыгали вовкулакам на спины.

О-у-у!

В другой раз ночные охотники показали бы ночным летуньям, что на них, серых и лохматых, где сядешь, там и слезешь. Но не сегодня. Не в эту ночь! Визжащие ведьмы уносились в ночь верхом на вовкулаках. Лишь громадный серый с рыжими подпалинами волк вильнул в сторону. Ведьма, с волосами белыми, как лен, вместо того чтобы ощутить под собой сильную лохматую спину и запустить пальцы в густую шерсть, приложилась задом об асфальт! Набежавший сзади вожак ухватил ее зубам за пояс и закинул себе поперек спины как мешок.

Дорога ложилась под лапы, длинные волосы и широкие юбки ведьм развевались на ветру как флаги, и сверкающая, азартная луна стремительно неслась сквозь облака, чтобы видеть, чтобы ничего не упустить.

О-у-у!

Волчья стая ринулась вниз по крутому склону, рыча и оскальзываясь лапами по молодой, едва проглянувшей травке, пронеслась под еще голыми, только проснувшимися деревьями. Луна спряталась, словно давая стае возможность ворваться на тихую улочку. Вой и визг смолкли, в свете слабо мерцающих над дверями лампочек серый бесшумный поток тек между домов старой городской балки. Темные тени – девушки с развевающимися волосами верхом на громадных волках – возникали на стенах и тут же исчезали.

– Открыт! Проход открыт! Она ждет вас! – просвистел ветер, и седой вожак с белокурой ведьмой на спине первым взвился над забором, врываясь на залитый кромешным мраком двор.

– Ме-е-е! – высказалась из пристройки коза.

– М-р-р-р! – откликнулся невидимый среди ветвей кот, когда вовкулачья стая вломилась во двор, но препятствовать не стали.

Серо-рыжий волк без всадницы махнул через запертые ворота, у самого крылечка грянулся об цемент дорожки и обернулся добрым молодцем в защитном камуфляже. Скаля крупные белые зубы, парень дурашливо пропел:

– Ярина-Ярица, красная девица, ведьма-чаровница! А не угодно ли прекрасной панночке под луной прогуляться, на волчьей спине покататься?

– А-у-у-у! – вовсе не радостно, а скорее испуганно взвыли волки, и ничуть не хуже взвыли оседлавшие волков ведьмы.

– Рудый!

– Тупое животное, – процедила восседающая на седом вожаке беловолосая ведьма.

Вожак извернулся и прихватил ведьму зубами за ногу – не до крови, но чувствительно.

Луна выкатилась из-за туч, сверкнув лучами на серебристо-стальной чешуе. Рисуясь сияющей статуей на фоне черного неба, на крыше ведьминого дома сидел дракон. Сверкающие веки медленно поднялись, и желтые глаза, разрезанные черным вертикальным зрачком, зловеще блеснули во мраке. Плавно и неспешно длинная шея опустилась… и громадная башка зависла напротив лица Рудого. Парень отпрянул – резко преображаясь из человечьего облика в волчий. Волк со вздыбленной шерстью и оскаленными клыками пятился по цементной дорожке, а длинная чешуйчатая шея змеи всё тянулась за ним, и раздвоенный язык трепетал у самого носа волка.

– Ее е-с-сть кому покатать, яс-сно? – наконец прошипел змей.

Волк коротко взвизгнул… и припал на брюхо, в ужасе зажимая лохматый хвост между лап.

Ящер во всю пасть зевнул, демонстрируя набор чудовищных клыков, и длинная бронированная шея втянулась обратно. Неподвижной серебряной статуей змей снова застыл на крыше.

– Рау! – нервно дернул челюстью седой вожак. Рудый вовкулака быстро-быстро, тишком-нишком нырнул за хвостатых сородичей.