День Суркова

— Не понял? — удивился Сурков. — Я все время полагал, что в Аду не нужен телефон, здесь можно читать мысли, разве не так?

— Можно, — согласился Михалай. — Но это не значит, что если вы будете думать о Боге, то он вас услышит.

— Почему бы и нет?

— Потому что Бог один, а вас, Сурков, много. Это во времена Адама можно было встретиться с Господом и обсудить последние новости. Теперь душ октиллионы, каждая хочет докричаться до создателя. Разумеется он не может слушать всех.

— Кого же он слушает?

— Да никого. У создателя и без нас достаточно важных дел, и телефон как раз для этого.

— Вы знаете его номер? — спросил Сурков.

— Конечно, кто же его не знает? У Господа — три семерки, у Дьявола — шесть, шесть, шесть.

— Давайте позвоним.

— Вы с ума сошли, Сурков! Кто вы — и кто Он! К тому же там куча секретарей, ваш звонок так просто не пропустят.

— Чему же вы обрадовались, Михалай?

— Сам не знаю, я телефон после смерти вижу впервые.

Сурков снял трубку, поднес ее к уху, послушал и передал Михалаю. При этом с Михалаем произошел второй удар: он, если бы мог, побледнел и затрясся.

— Послушайте гудок, если вы от этого ловите кайф, — предложил Сурков.

Минуту поколебавшись, Михалай прижал к себе трубку. Лицо его при этом выражало немыслимое блаженство.

— Какая музыка, — наконец сказал он.

— Ну, хватит, — Сурков отнял трубку и водрузил на рычаг. — А то на АТС решат, что у нас неисправность.

— Я к вам буду часто заходить.

— Заходите, — согласился Сурков. — Только боюсь, что меня редко застанете. Меня обещали нагрузить работой.

— Что же, не буду вам надоедать, наслаждайтесь достигнутым. Вы добились большего, чем я ожидал, — сказал Михалай с сожалением.

— Вы имеете в виду авторучку?

— Связи, Сурков, связи. Приобрести хорошие связи в Аду не менее важно, чем сделать это при жизни.

— Думаете, мне это поможет?

— Это вам уже помогло, и, надеюсь, вы не посмеете забыть вашего друга.

— Обещаю, Михалай.

Михалай напоследок погладил покрывало и вышел из номера, закрыв дверь со строгой белой ручкой.

* * *

Сурков столкнулся с огромными трудностями, о которых не подозревал. Его рабочий день не прекращался несколько месяцев, пока наконец Игорь не понял основных принципов работы программного обеспечения Ада. Оно было очень похоже на земное, но сделано как бы через колено. Первое время Сурков пытался понять логику, которая неминуемо должна была быть, но после того, как познакомился с пылящейся горой документации, понял, что кроме нее в программах присутствовала львиная доля цинизма и амбиций.

Так, программная оболочка низшего уровня «ДьяволДОС» работала только с памятью равной шестистам шестидесяти шести килобайтам. На усовершенствованных машинах ее расширили до одного мегабайта. Несмотря на это, программы работали только с базовой памятью и напрочь игнорировали расширение.

Грешница, оказавшая Суркову протекцию, записала его в техническую библиотеку. Попасть туда было крайне сложно, но она нажала на кого-то из грешников, и Сурков получил читательский билет. Библиотека содержала книги по электромеханике, гидравлике и отоплению. Последний раздел был особенно обширен. В нем всегда толпились черти и не давали Суркову возможности подойти к своему стеллажу, который на фоне других выглядел совершенно убого. Используя то, что Дьявол послал, Сурков узнал невероятно много нового. Оказалось, что на верхних уровнях пользуются многооконным графическим интерфейсом называемым «Двери». «Двери 6,66» оказались революционным прорывом в области вычислительных технологий. «Двери 66,6» усилили этот прорыв. Начиная с «Дверей 666», появился Дяволнет. Сеть, покрывавшая почти все верхние уровни. С помощью нее грешники обменивались информацией, пересылали деловую документацию, корреспонденцию и многое другое. Венчал программное обеспечение графический интерфейс «Апокалипсис», распространенный только на поверхностных уровнях.

Создавал программное обеспечение сам Дьявол, а так как программист из него был еще тот, то любая, даже самая простая программа, содержала кучу ошибок и баггов. К тому же Дьявол любил шестерку и везде, где это было возможно, вставлял ее кратность, даже если это шло в ущерб работоспособности. Объяснялось это мнимой рациональностью. Ведь число двенадцать имеет более рациональный порядок, нежели десять. Может делиться на два, три, четыре и шесть. Шесть является половиной двенадцати, что образовывало верхний предел свободы числа. Сурков же прекрасно понимал, что это талантливая отговорка дилетанта, но воспринимал все без злости, потому что программное обеспечение, с которым он был знаком, на порядок, если не на два, ниже.