День триффидов. Куколки (сборник)

– На груди матери дитя находит утешение, но рано или поздно ребенок должен быть отлучен от груди. Достижение независимости, обрезание связующих нитей – процесс мучительный в любом случае, но он необходим, хотя каждая из сторон может противиться ему и винить в нем другую. Но нити уже обрезаны. Тщетно и бессмысленно пытаться сохранить в целости то, что было. Безразлично, являются ли суровая нетерпимость и жестокая прямолинейность защитой против страха и разочарования или это всего лишь одежды, в которые рядится садизм, суть в том, что они враждебны самой жизни. Разность между уже отжившим свой век и только нарождающимся можно сгладить лишь самопожертвованием, причем со стороны того, кто должен уйти, так как ваше самопожертвование бессмысленно и вредно. Поэтому остается только разрубить родственные узы. У нас все впереди, мы боремся за новый мир, а им остается только цепляться за проигранное.

Она закончила. Меня ее речь несколько ошарашила, да и Розалинда выглядела так, как будто еще продолжала старательно вслушиваться. У Петры был скучающий вид.

Софи с любопытством поглядывала на нас:

– Со стороны на вас смотреть просто жутко. Можно мне узнать, в чем дело?

– Видишь ли, – начал я и замолчал, не зная, как лучше выразиться.

– По-моему, она сказала, что нам нечего беспокоиться о нашем отце, потому что он все равно ничего не поймет, – заметила Петра.

Пожалуй, лучше и нельзя было подытожить сказанное.

– Что за она?.. – удивилась Софи.

Я вспомнил, что мы ей ничего не рассказали о людях из Зеландии, и несколько туманно ответил:

– Да так, одна подруга Петры.

Софи сидела рядом со входом, а мы в глубине пещеры, чтобы нас нельзя было увидеть снаружи. Немного погодя она высунулась и посмотрела вниз.

– Вернулось много мужчин. Пожалуй, даже большинство. Часть их собралась вокруг шалаша Гордона, и остальные тоже туда направляются. Наверное, он тоже вернулся.

Она продолжала есть и следить за сценой внизу. Наконец она поставила миску на землю около себя и сказала:

– Пойду постараюсь все разузнать.

Она выскользнула из пещеры и скрылась внизу. Ее не было около часа. Один или два раза я рискнул выглянуть наружу и увидел, что человек-паук сидит перед своим шалашом. Казалось, он делит своих людей на отряды и отдает им распоряжения, чертя при этом что-то на земле.

– Что происходит? – спросил я у Софи, когда она вернулась. – Что они собираются делать?

Она заколебалась, не решаясь делиться новостями.

– Ради всего святого, – поторопил я ее, – мы ведь хотим, чтоб победили ваши люди. Ты же знаешь. Но нам хочется, чтоб Майкл по возможности не пострадал.

– Они собираются устроить засаду на нашей стороне реки, – объяснила она.

Я посоветовал Майклу, чтобы он постарался подойти к реке в числе последних, а если это не удастся, то при переходе вброд сделать вид, что его сносит, и выйти на берег ниже по течению. Он ответил, что будет иметь в виду мой совет, но попытается придумать какой-нибудь более приятный способ задержки.

Какое-то время спустя снизу чей-то голос позвал Софи.

– Прячьтесь подальше. Это он, – прошептала она и спустилась по лестнице.

После этого в течение часа ничего не происходило, а потом появилась зеландка:

– Пожалуйста, ответьте мне. Нам надо четче сориентироваться, чтобы отыскать вас. Считайте.

Петра начала энергично выполнять просьбу, как будто вознаграждая себя за то, что долго не принимала активного участия в событиях.

– Достаточно, – сказала ей зеландка. – Подожди немножко. – И чуть погодя добавила: – Гораздо лучше, чем мы думали. Мы прибудем на час раньше, чем рассчитывали.

Прошло еще полчаса. Я еще несколько раз осторожно выглядывал из пещеры. Лагерь, казалось, совсем опустел. Между хижин не было видно никого, кроме нескольких старух.

– Показалась река, – доложил Майкл.

Прошло пятнадцать – двадцать минут. Снова заговорил Майкл:

– Дураки они. Все испортили. Мы заметили двоих на вершине утеса. Правда, это ничего, в сущности, не меняет. Эта расщелина – очевидное место для засады. Сейчас у нас военный совет.

По всей видимости, совет был коротким: менее чем через десять минут Майкл снова вышел на связь:

– План таков: мы отходим в укрытие прямо напротив расщелины. Там мы оставляем с полдюжины людей с тем, чтобы они то появлялись, то исчезали из виду, создавая впечатление большого отряда, и разжигали костры, показывая, что мы задерживаемся здесь. Остальные делятся на два отряда, чтобы идти в обход с двух сторон, перейдя реку выше и ниже по течению. Снова объединиться мы должны сразу за расщелиной. Лучше предупреди их, если сможешь.