День учителя

Выйдя из туалета, переодевшись в домашнее и вымыв руки, Андрей Иванович сел ужинать рядом с тестем. Мирошкину, после трехразового в течение дня облегчения в некомфортных условиях, очень хотелось снять с себя все и вымыться, полежать немного голым на диване, а затем уж, обернувшись полотенцем, усесться за стол. Но в присутствии тестя все эти действия произвести было немыслимо. Оставалось ждать, стараясь не обращать внимания на зуд, постепенно нараставший в заду. Валерий Петрович безотрывно смотрел на экран телевизора, изредка переключая программы в поисках выпусков новостей — ничто другое, кроме новостей и бокса, Завьялова не интересовало. Приезжая в гости к дочери, он обычно сразу включал «ящик», заменяя новостным шумом необходимость что-либо обсуждать. Беседовать Петровичу не хотелось — разговоры всегда сводились к текущим семейным неприятностям, в которых окружающие справедливо винили его. Поэтому иначе как за просмотром телевизора Мирошкин в последнее время его и не видел. Правда, нельзя сказать, что они вообще не общались. Завьялов не любил получать информацию молча, старался комментировать все увиденное, а если еще и видел на экране каких-нибудь старых знакомых, тут же с чувством засевшей глубоко в душе обиды выкладывал о них кучу гадостей: этот дурак дураком, а тот во время работы в Праге стучал на коллег, а теперь вишь ты… «Почему, вместо того чтобы злобствовать, он не пойдет к этому, например, который был в Праге, и не попросит у него помощи в трудоустройстве», — как-то спросил Андрей Иванович жену. Ирка, конечно, сразу же нашла для отца оправдание: «С кем-то он давно повздорил — отец человек очень порядочный, со всяким дерьмом общаться не будет, при случае в глаза человеку скажет, что он о нем думает. Ну а кому-то он денег должен и теперь стесняется обращаться. У всех старых знакомых успел набрать по мелочам. А сам-то их всегда выручал, когда была возможность и никогда не требовал возврата». Мирошкина поражало, что его жена все еще находила силы выдумывать своего отца. «Скорее всего она это делает из чувства противоречия, не желая соглашаться со мной в том, что тесть — пустое место. Ведь ездила же она тогда к ним в «Отрадное», заставляла делать ремонт, ругалась», — объяснял себе Мирошкин упертость супруги.

Кстати сказать, так тогда у Ирины ничего и не получилось — ремонт Завьяловы в снятой квартире не сделали. Обеспокоенные владельцы решили наведаться поближе к окончанию срока к себе домой — их взволновало разбитое балконное стекло, которое заметила хозяйка, случайно оказавшаяся в своем районе. Стекло и правда было разбито — его вынес пьяный Валерий Петрович, который, выйдя ночью покурить «на воздух», упал на остекление, потеряв равновесие. К счастью для горе-ремонтников, интеллигентные владельцы заранее позвонили — предупредили о своем надвигающемся визите. Петрович включил все сохранившиеся у него дипломатические навыки и убедил хозяев перенести визит на неделю: «Мы как раз доклеим обои и закончим с балконом». За это время Завьяловы успели найти себе новую квартиру на тех же условиях — на сей раз на «Чертановской» — и съехать, так и не встретившись с обманутыми ими квартиродателями. Правда, без потерь опять не обошлось — не желая привлекать внимание соседей (мало ли что, вдруг те следят за ними по просьбе хозяев?), Завьяловы бросили в оставленной квартире почти все свои вещи — остатки мебели, какие-то картины, большую часть одежды…