День Валлума (СИ)

Турианец очнулся через несколько часов от того, что страшно замерз. Пустым взглядом он осмотрел окрестности, пытаясь вспомнить, как тут оказался. Сильно болела голова, мысли путались, начали всплывать фрагменты памяти — как Ори провалилась, момент, когда они бежали по коридору, но вот это место совсем не помнил. Тут он обратил внимание, что рядом спит его спутница.

— Ори, просыпайся. Надо идти, — он повернулся и покачал ее, чтобы разбудить.

Чем ближе к рассвету, тем становилось влажнее и холоднее. Одеяло он, видимо, оставил, когда они бежали по коридору, а в рюкзаке его вещи все еще не высохли. Замерз Вирибис настолько, что руки тряслись и пальцы почти онемели. Поднеся руки ко рту, парень начал пытаться согреть их дыханием, но это сильно не помогало.

— Мы умерли? — Открыв глаза, Ори ничего не поняла: ни слов Вирибиса, ни его движений, даже мысль о месте, в котором они оказались, напрочь выбилась из головы.

— Не умерли мы. Надо идти, а то я сейчас окоченею, — турианец продолжал дышать на пальцы, подергиваясь от холода. — Или костер надо развести, или одежду найти, или хоть что-нибудь сделать, а то я сейчас переохлаждение заработаю.

Размяв затекшую шею, и, попытавшись согнуть окоченевшие пальцы, турианка из положения сидя перевалилась на четвереньки, чтобы встать на ноги. Но и они, как и замерзшие руки, не слушались. Подтянувшись к перилам, Ори медленно встала, и, облокотившись на холодный сгиб пластика, замерла.

— Слышишь? — машинально произнесла она, когда сквозь пелену глубокого сна и зловещей тишины донесся прерывистый звук из зияющей дыры в стене над последним лестничным пролетом, — там кто-то есть… — После этих слов звук быстрых шагов повторился, но более приглушенно и тихо, словно отдалялся от них.

В этот момент Вирибис замер, вслушиваясь. Он хотел было спросить, не кажется ли ему это, но Ори его опередила.

— Слышу, — парень кивнул и начал смотреть по сторонам, чтобы определить, с какой стороны доносятся шаги. — Надо узнать, кто это. Вдруг спасатели… — Турианец тут же отказался от этой мысли, потому что не было сирены. — Хотя нет. Или выжившие, или мародеры… Ори, пойдем, я ужасно замерз, — Вирибис переминался с ноги на ногу, а в голосе даже появилась нотка отчаяния.

От слов Вирибиса стало еще холоднее. Ори также не верила первой мысли о спасателях. Если это были бы они, то навряд ли бегали бы по коридорам еле держащегося строения тихо, как мыши. Мародеры были наихудшим вариантом. Ей не хотелось встречаться с маргиналами в столь деликатной ситуации, когда ни ей ни им, совершенно, не нужно внимание друг друга. Подумав о выживших, она невольно вспомнила окровавленное лицо свихнувшейся турианки. «Свихнувшейся, не иначе», — успокоила себя девушка, и прижала ладони к плечам.

— Действительно, жутко холодно. Надо идти.

Она включила фонарик, который с каждым разом светил всё тусклее и тусклее, и направилась вверх по последней лестнице, отделявшей их от второго этажа комплекса. Через несколько секунд Вирибис вспомнил, что у него в рюкзаке все еще есть бутылка виски, и так можно согреться. Наверху лестницы он остановился и полез в рюкзак:

— Я знаю, как согреться, — турианец вытащил бутылку и протянул Ори. — Вот. Не думал никогда, что бутылка виски иногда может действительно понадобиться… — Пока Ори тормозила, Вирибис открыл бутылку и сделал несколько глотков, снова протянув пузырь. — Пей, если согреться хочешь, не тормози! — Бутылка замаячила перед носом турианки.

О том, что Ори, вероятно, никогда раньше не пила и даже не пробовала, Вирибис не подумал. Его интересовал сейчас только холод, а это был один из способов с ним побороться. С недоверием Ори приняла бутылку, перехватив её за горлышко. Потянув носом густой аромат дорогого алкоголя, турианка невольно дернула жвалами и сощурила глаза.

— Это гадость! — выпалила она. Но под недовольным взглядом Вирибиса смутилась. Всё-таки он мог хоть в чём-то разбираться лучше, чем она. Тем более, причин знать, как алкоголь подействует на неё, у Ори не было. До этого момента она и не задумывалась о подобных «вкустностях». Ей больше нравились сладости. Но конфетами не согреешься.

Крепко перехватив горлышко и дно бутылки, Ори, зажмурившись, влила в рот ровно столько насколько хватило мгновения до того, как твердый алкогольный привкус ударил где-то внутри головы, в нос. Глаза резко стали влажными. Ей показалось, что сейчас она подавится или задохнется, но горячий комок виски послушно скатился в горло, оставив после себя незнакомую горечь. Попытавшись выплюнуть эту гадость, осевшую на языке противным вкусом, Ори облизнула зубы, и рукавом вытерла лицо.

— Хрень! — Она всучила бутылку обратно Вирибису, недоумевая глядя на то, как тот довольно усмехается. — Что?!

— Первый раз я примерно так же отреагировал, — Вирибис снова усмехнулся и пошел вперед, куда глаза глядят. — Давно это было, — хмыкнул. — Скоро тебе станет теплее. Если не станет — скажешь, я еще дам.