День всех пропавших

Неподалеку Дешани и Дженни сидят рядом с Марлен и abuela Сесиль и слушают, как женщины обмениваются рецептами. Прия, Инара и Виктория-Блисс сбежали вместе с дочками Вика и устроились на покрывале, где уже сидят Альберто с кузенами его возраста; мальчики краснеют, а девушки не обращают на них внимания. Вик с Паулом и Ксиомарой, Мэтсонами и Карваном, довольный, наблюдает за остальными и слушает разные истории. За смехом следуют слезы, за слезами – завтрак, а потом – снова смех. После месяца скорби – целой жизни – настало время празднования.

Брэн вновь притягивает меня к своей груди, кладет подбородок мне на плечо и со смехом помогает Рафи усадить брыкающегося Мэнни, пригвоздив его к месту рассказом про танцы в средней школе, Лисси и шитье.

Только через несколько часов, когда мы уже собираемся уходить, а дождь угрожает перерасти в серьезный ливень, я замечаю обратную сторону надгробия:

Карен Кобурн

Диана Шонесси

Эрин Бейли

Фейт Эддисон

Маккенна Латтимор

Кэтлин Глау

Тиффани Кинг

Лидия Грин

Эмма Коэнен

Миранда Норвелл

Джоанн Олверсон

Мелисса Джонс

Андреа Бьюкенен

Рили Юнг

Шелби Скирвин

Кендалл Браун

Поразительная доброта.

Прибывшие из Куантико улетают завтра. Брэн с нами. Бóльшую часть месяца он отсутствовал, проводя время с семьей и все организовывая. Помогал родителям закрыть фонд с наградой за нахождение Фейт, что само по себе вызвало сильные переживания у всех троих. Не считая перелета в Чикаго на похороны Эрин Бэйли, почти все время после пресс-конференции он провел в Тампе. Когда Вик напоминает ему, что можно побыть здесь подольше, если хочется, Брэн лишь качает головой. Его большая семья осталась в этом городе на пару недель – на День благодарения и поминальные службы. У него уже дергается глаз всякий раз, когда tia или prima спрашивает, когда он собирается остепениться и завести детей со своей gringa[98].

Вполне вероятно, его большая семья не в курсе, что я выучила испанский.

Шира и Илла сопровождают нас в аэропорт: их рейс в Денвер двумя часами позже. Шира быстро подружилась с Ксенией – к легкому удивлению Мерседес, и они обмениваются контактами, стоя в очереди на досмотр. Когда мы усаживаемся в самолетные кресла, Брэн достает из сумки книжку кроссвордов на тему бейсбола и протягивает мне.

– Серьезно?

– Я уже заполнил все бумаги, ничего не осталось.

– Могу это исправить, – говорит сидящий перед нами Вик.

– Не надо, пожалуйста.

Учитывая, что Вик с Дженни принимают у себя не только Хановерианов, но и Шравасти, Инару и Викторию-Блисс, народу набирается слишком много даже для верного минивэна Дженни. Помогаем переправить всех домой. Никого не удивляет, что Марлен тактикой мягкого запугивания убеждает остаться на ужин. В итоге мы покидаем жилище Хановерианов уже почти в полночь.

Машина Брэна припаркована возле Дома. Однако когда я дохожу до фонаря, где обычно наши пути расходятся, Эддисон указывает прямо, в сторону моей квартиры.

Что ж, я не против.

Карабкаемся вверх по лестнице, волоча за собой сумки. К двери приклеен простой белый конверт. Срываю его, отпираю дверь и бросаю вместе с ключами на кухонный стол. Брэн тычет в него пальцем:

– Разве не нужно его открыть?

– Я и так знаю, что там.

Он тычет снова.

Я смеюсь.

– Это напоминание об аренде. Надо сообщить до конца месяца, собираюсь я продлять арендный договор или нет.

– А…

– Пойду в душ, смою дорожные запахи.

Все еще странно залезать в шкаф, где больше не ютится неуклюже в углу, словно клоун с ножом, старое свадебное платье. Приятно-странное чувство, но все равно непривычное. Я никогда прежде не осознавала, как похоже Платье на назойливого соседа: занимало место, причиняло неприятности, никогда не платило за аренду… Быстро принимаю душ и чищу зубы, затем переодеваюсь в футболку «Федеральный Бабский Расследователь»: подарок от Мерседес, явно предназначающийся для того, чтобы Брэн при виде нее поперхнулся. Из той поры, когда Брэн был лишь Эддисоном. Когда возвращаюсь, он уже лежит в кровати с извещением в руке.

Перекладываю медвежонка в форме ФБР на прикроватную тумбочку и ложусь рядом. Брэн трясет бумагой:

– Что решишь?

– Мне нравится квартира, но я сыта по горло необходимостью продираться каждый раз сквозь бюрократические дебри из-за того, что они отказывают принимать платежи заранее или онлайн. Так что не знаю.

Брэн делает глубокий вдох.

– А что, если ты переедешь ко мне?

– В Дом?

– Обязательно называть его с большой буквы?

– Наверное, необязательно, однако я годами твержу тебе то же самое про хоккей.

Он мягко бьет меня подушкой, а я в ответ пользуюсь тем знанием, которым никогда, ни при каких обстоятельствах не поделюсь с Мерседес или Прией – знанием его единственного уязвимого для щекотки места. Брэн, извиваясь и смеясь, отползает, затем обеими руками и одной ногой прижимает меня к матрасу.

– Перестань, женщина!

– Ни за что.