ДеНАЦИфикация Украины. Страна невыученных уроков

После разгрома крупных отрядов мелкие осколки ОУН-УПА всячески избегали вступать в боестолкновения с регулярными частями Красной армии, понимая, что результат будет весьма плачевным. Одно дело, когда ты убиваешь агронома, учителя, партийного работника или милиционера из-за угла, и совсем другое — когда ты вступаешь в сражение с хорошо подготовленными подразделениями, прошедшими фронт и знающими, как надо воевать. Очень легко взять и подло сжечь дотла дом с семьей, глава которой является советским активистом. Зато далеко не каждый бандит продержится хотя бы час в бою с солдатами Красной армии.

Сопоставим это с сегодняшней ситуацией. Как известно, украинские националисты крайне не любят вступать в столкновения с теперь уже кадровыми частями ЛДНР. Гораздо проще заниматься террором, чем противостоять батальону «Сомали». События в Одессе, Мариуполе, других городах за последние три года сильно напоминают то, что происходило во время борьбы с бандеровским подпольем. Равно как нынешние доносы на «сепаратистов», никак не желающих отказываться от георгиевской ленты и русского языка, есть не что иное, как яркий парафраз той эпохи, когда оуновцы нередко оставляли рядом с телами своих жертв записки «За помощь НКВД», «За участие в преступлениях партии большевиков».

В эпоху СССР на Западе Украины немало селян действительно поддерживало оуновцев. Для них это были свои люди, борцы за некую самостийную Украину. И, конечно, крестьяне часто предоставляли им продовольствие, лекарства, иногда боеприпасы, давали возможность отсидеться после боев у себя на хуторах. Причем за эту помощь бойцы ОУН-УПА платили деньгами из собственного боевого фонда, т. е. с этой точки зрения очередная параллель с днем сегодняшним. Сегодня националисты точно так же не обижают свои группы поддержки — волонтеров. Но когда к ним попадают сведения о семье с «сепаратистскими» взглядами, то у нее с превеликим удовольствием конфискуют все имущество.

Можно найти великое множество и других параллелей, и каждый подобный факт будет отсылать нас именно к той эпохе. Единственное, боевые действия сегодня идут не на Западе Украины, не в Галиции или на Волыни, а на Юго-Востоке. И ведутся они с той же самой взаимной ненавистью, с тем же самым радикализмом. Огорчает, что этого не видят нынешние украинские оппозиционные политики. И организовывать денацификацию среди людей, которые на протяжении трех лет убивают своих сограждан только за то, что те считают себя русскими, вам будет невероятно сложно.

Кстати, нынешний костяк добровольческих батальонов может запросто продолжать существовать на нелегальном положении. Как это происходило с ядром боевок ОУН-УПА. Бандеровцы были признанными мастерами конспирации и не скрывали, что многое в этом отношении позаимствовали у большевиков. Все члены отрядов УПА имели псевдонимы или позывные, которые часто менялись. Связь между ячейками осуществлялась только проверенными людьми. Зачастую братья по оружию не знали друг друга в лицо. То же самое вы можете сегодня наблюдать в добрбатах, многие бойцы которых скрывают свои лица. И в этом заключается одно из принципиальных отличий националистов от солдат ЛДНР. Да, конечно, сейчас не пользуются грипсами — миниатюрными записками, которые оставлялись в тайниках. Но в наше время прекрасно развита мобильная спутниковая связь.

Вообще, система построения добровольческих батальонов во многом списана с ОУН-УПА. Именно поэтому точное количество националистов никому не известно. Сколько их? Некоторые оппозиционные политики на Украине и в эмиграции говорят: «Их не очень много». Мол, это только несколько добровольческих батальонов, воюющих на Донбассе, а вся остальная Украина не имеет к этому никакого отношения. Потому нет поводов для волнения. Денацификацию можно будет провести легко и непринужденно. Это роковое заблуждение. Примерно так же на определенном этапе думали советские руководители. Причем миф о незначительном проценте населения, поддерживающего бандеровцев, оказался поразительно живуч.