Дьенбьенфу

Командир атакующей группы кратко сообщил об этом в штаб, и вскоре по Хим-Ламу ударили залпы артиллерия Вьетминя. Взрывы поднимали высокие фонтаны грязи, накрыв сразу же командный пункт и три боковых укрепления дымом и пылью.

Французская артиллерия получила приказ снова перенести огонь на склоны, откуда стреляли пушки Вьетминя. Так что группе, готовившейся атаковать Хим-Лам, пришлось пролежать еще час в своих траншеях.

Хим-Лам защищал усиленный колониальный батальон парашютистов, опытная, известная своей жестокостью часть под командованием майора Пего. Его всполошили первые взрывы. Еще до того, как к нему вбежали офицеры его штаба, ожидавшие приказов, он считал вражеские попадания. Через какое-то время он сквозь шум прокричал своему начальнику штаба: – Через каждые четыре секунды по снаряду. 105-мм. Откуда у этих типов тут взялись пушки, черт бы их побрал?

Никто не успел дать ответ на этот вопрос. Следующий снаряд пробил бамбуковое перекрытие, присыпанное землей, и разорвался в укрытии. Когда поднялся дым, не было в живых ни Пего, ни его начальника штаба. Командный бункер «Беатрис» превратился в воронку.

В последнем слабом дневном свете ударная саперная группа Народной армии подтянула к проволочному заграждению у Хим-Лама так называемые «бангалорские торпеды». Это длинные, полые стволы бамбука, набитые взрывчаткой. При взрыве они разносят проволочные заграждения и образовывают отверстия, через которые прорываются атакующие.

Когда солдаты преодолели препятствие, они сначала устремились туда, где находился командный пункт. Но нашли только останки погибших. Затем они повернулись к двум оставшимся гнездам сопротивления внутри укрепленного пункта. Французские парашютисты сражались ожесточенно, но артиллерийский обстрел уже сильно их деморализовал, потому что они не рассчитывали на то, что противник применит против них такую огневую мощь. Кроме того, атакующие силы Народной армии втрое превосходили их по численности.

Французская артиллерия понесла первые потери. Когда огонь вьетнамских орудий был перенесен с Хим-Лама на центр крепости, с адской силой взорвались склады боеприпасов. Взрывная волна разрушила боевые позиции, загорелись пораженные осколками самолеты и склады грузов. Был тяжело ранен один полковник из штаба де Кастри. Еще один погиб.

Со своих незащищенных позиций французская артиллерия вела огонь, прежде всего по дороге, ведущей из Туан-Гиао в Хим-Лам. Но подразделения Народной армии, ожидая удара, давно покинули эту местность. Французы снова ударили в пустоту. А атакующие, захватывая одну позицию за другой внутри Хим-Лама, не могли подвергаться французскому обстрелу, поскольку французы боялись задеть свои войска. Скрипя зубами, де Кастри сдал опорный пункт еще до того, как было сломлено последнее сопротивление. Его теория «железной крепости», которой не могут нанести никакого ущерба «босоногие аборигены», оказалась ошибочной.

В центре Дьенбьенфу работали пожарные команды, пытаясь загасить бушевавшие во многих местах пожары. Об этом тоже никто не позаботился заранее. Средств для тушения пожаров не было. Солдаты по цепочке передавали ведра с водой, черпаемой из реки Нам-Юм, причем им все чаще приходилось, бросая ведра, ложиться на землю, потому что артобстрел продолжался.

Около полуночи Хим-Лам, первый внешний форт Дьенбьенфу, был захвачен Народной армией. Триста человек, оборонявших его, погибли. Еще две сотни, многие из них раненые, попали в плен. Кенг видел, как они тянулись в раннем утреннем свете: побитое войско.

Следующим утром де Кастри послал в Хим-Лам посредника с просьбой разрешить похоронить погибших французов.

За это время команда врачей во французском лазарете не могла придумать, где размещать раненых. Не хватало консервированной крови и антибиотиков. По радио была затребована помощь из Ханоя. Там, в командовании Коньи, царила беспомощность. Никто не рассчитывал на такие потери от артиллерийского огня. Кроме того, из Дьенбьенфу было получено еще сообщение, что большая взлетная полоса, выложенная из металлических листов, буквально перепахана многочисленными попаданиями. Для ремонта нужны сварщики. Таким образом, авиапоставки оказались прерванными, оставалась лишь возможность сбрасывать грузы с парашютов.

Это положение никак не изменило то, что в первой половине дня трем маленьким истребителям удалось взлететь в Дьенбьенфу и добраться до Ханоя. Там шел дождь, низкие муссонные облака не позволяли вылетать большим машинам. Коньи собрал все имеющиеся парашюты. Он догадывался о приближении катастрофы со снабжением, уже были видны ее первые признаки. Он не надеялся, что на ВПП в Дьенбьенфу сможет приземлиться еще много самолетов.