Дендрофобия

Она никогда не интересовалась драгоценностями, была абсолютно равнодушна к блеску благородных металлов и всегда спокойно проходила мимо ювелирных магазинов. Но вот этим кулоном с цепочкой, которые он ей подарил, всегда так дорожила, что не хотела ни на что променять. Она как-то с детьми играла, и цепочка порвалась. Такая тонюсенькая, толщиной с конский волос – не хватило бригадиру Волкову зарплаты на что-нибудь потолще и поувесистей. Ювелир даже не хотел её в ремонт брать, сказал, легче новую купить, чем эту канитель канителить. Авторитет уж хотел было купить, но жена ни в какую: нет, и всё тут! Это, говорит, ты мне подарил, когда был совсем другим. Каким «другим», загадочная ты моя… И вот чего она в нём разглядела? Решала с ним какие-то уравнения и задачи по вечерам, когда он ещё на заводе работал и учился на вечернем отделении института, подгоняла, если он начинал лениться. Вспомнить бы, где сейчас его диплом о высшем образовании валяется… Неужели, она его так до сих пор и любит?

– Ой, да отстань с ерундой всякой! – ответила она, когда он однажды её об этом спросил. – Не поймёшь ты…

Мужчина весь погружен в себя, занят только своими мыслями, и его внутренняя конструкция здорового эгоиста, как говорят современные психологи, не предполагает интереса к чьим-то настроениям и эмоциям, поэтому он понимать никого не хочет. Понимать он иногда всё-таки способен, но не считает нужным. Собака или кошка отлично понимают человека, угадывают его мысли, но человек их совсем не понимает и только поэтому считает глупее и недостойнее себя.

Женщина вынашивает, рожает мужчину и видит, как он изначально растёт и развивается, знает его как облупленного, понимает все его фантазии и мечты, тайны и страхи. Он перед ней весь, как на ладони. Поэтому женщина и взяла на себя эту миссию: понимать мужчин. Уступать им. Потому что понимает и уступает всегда сильнейший и мудрейший. В женщинах за несколько миллионов поколений это умение видеть мужчину насквозь сформировалось генетически, а он ничего не знает про женщину. Она для него как тёмный дремучий лес в страшных детских сказках с чудовищами, поэтому он всех горгон и мегер выводит в образе женщин: ведьма она, и всё тут! Когда человек чего-то не знает и не понимает, он наделяет эту неизвестность в своём сознании враждебной ему силой. Так древние люди боялись грозы, слагая мифы о злых духах, пока не узнали её истинной природы. Хотя многие её до сих пор боятся почти первобытным страхом.

– Ты просто хороший, – объяснила ему жена потом. – Нет, правда! Помнишь, как в детстве на коньках катались на Большом пруду? И Варвара провалилась там под лёд, а нас какая-то дворняжка туда притащила. Мы с другой стороны кинотеатра были и ничего не видели, а эта дворняжка чего-то вдруг заметалась, вцепилась мне в пальто зубами и тащит, и урчит, словно сказать чего-то хочет. Помнишь, как мы Варьку твоим шарфом вытащили? Я тогда в тебя и влюбилась… Такой маленький был, хорошенький! Бежит, из рукавов варежки на резинке болтаются, валенок в сугробе потерял, но всех обогнал. Один конец шарфа бросил, за другой тащишь – ну, как не влюбиться было в красавца такого? Я даже не представляю, если бы Варька тогда утонула…

– Поду-умаешь! Это сто лет тому назад было. «Героическая смерть будущей заведующей детского сада потрясла нас до глубины души».

– Волков, я тебя сейчас укушу за такие слова!

– Всё-всё, сдаюсь! Кусай.

Он с детства любил её вот так послушать, когда она что-то вспоминала или рассказывала. А она умела интересно рассказывать даже о каких-то пустяках, и ему в такие моменты мир казался столь прекрасным, что совсем не хотелось кого-то обижать и уж тем более – убивать.

Он потом понял: она всё ещё верит, что он так и остался тем наивным добрым мальчиком, которой не пройдёт мимо, если тонет кто-то слабый и беспомощный. Который способен искренне сопереживать трагедии благородного льва и маленькой собачки, а его поздние поступки – это что-то чуждое и напускное. Ему самому иногда снились такие хорошие сны, где он был прежним, словно и не было последующих лет с тяжёлым грузом преступлений. И такую лёгкость он чувствовал в этих снах, словно стряхнул с себя какой-то тяжёлый панцирь! Так был несказанно счастлив, что вся жизнь ещё впереди, оказывается, что не совершал он на самом деле тех многих страшных дел, какие ему довелось совершить… Не было ничего этого! И это потрясающее чувство, что у тебя целая вечность, которой ты можешь распорядиться, как тебе на самом деле когда-то хотелось, окрыляющее чувство, какое бывает только в ранней юности, резко и жестоко обрывалось с пробуждением… Кто там разберёт, что есть человек? В чём его сущность? Где он настоящий, а где ещё какой… Придуманный? Но кем?