Деньги на ветер

— Не знаю, что это такое. На вечеринке вы сами рассказывали: продюсерам говорите, что двадцать девять, в давних биографиях сказано, что тридцать, а на самом деле тридцать один.

— Черт побери, верно говорят, in vino veritas, а? Вот черт!

— Истина — это точно, но, кажется, то было не вино.

— Ну да… Первоклассная ванкуверская конопля по два пятьдесят за сигарету — вот что это было. Купили ее для Питта, только он не остался. Ему же хуже, суперзвезда сраная. Разумеется, не следовало это говорить тебе. Ты же мексиканка…

Я снова выразительно на него посмотрела, но он не заметил.

— Если не сложится с актерской карьерой, сеньор Джек, не сомневаюсь, вас возьмут в дипломаты.

Он расхохотался:

— Да уж, это было бестактно!

Я посмеялась, показывая, что нисколько не обиделась, но почему-то мой смех вызвал у него идиотическую ухмылку. Он тронул меня за коленку. По извилистой дороге с уклоном «бентли» едва полз со скоростью тридцать километров в час, но на горизонтальных участках Джек разгонял машину до семидесяти. Она набирала скорость так плавно, что казалось, мы находимся в киностудии, а пейзаж за окнами — не более чем изображение на экране.

— Красавица, верно? Парковщики за ключи готовы друг другу горло перегрызть. Нравится?

Нравится ли мне? На Кубе нет машин, которые бы так летали. Там только американские развалюхи пятидесятых годов с русскими движками и немецкими подвесками, дешевки, импортированные из Китая да мексиканские «жуки». До поездки в «кадиллаке» шерифа мне казалось, что машина должна реветь и грохотать.

— Нормальная машина, — согласилась я.

— Да, сойдет, — усмехнулся Джек.

Эта поездка настолько отличалась от предшествующих событий сегодняшнего дня, что я боялась упустить малейшее мгновение.

Мужчины любят поговорить о своих машинах.

— Она этого года? — спросила я, подготавливая почву для следующего важного вопроса.

— Да, две тысячи седьмого, поезжу на ней пару лет, потом думаю взять гоночную, «ДБ девять», ДБ — это инициалы бывшего владельца компании. Конечно, через несколько лет это уже будет не «ДБ девять», но по-прежнему «астон-мартин». Парковщикам тоже понравится.

— Я заметила, вы ее уже ремонтировали?

— О господи, да. Отец мне говорил: никогда не давай взаймы другу деньги и не позволяй водить свою машину. Никогда.

— А что случилось?

— Несколько месяцев назад я ездил в Лос-Анджелес, а Пол тут в это время постарался. Попросил «бентли», в город надо было сгонять. Не справился с управлением. «Бентли» заботу любит, внимание. С ним надо обращаться как с дамой. Господи, а этот идиот… Люблю его, конечно, но он все-таки придурок.

— Попал в аварию, что ли?

— Ну да. Он-то отделался легким испугом, а на капоте вмятина. Так, пустяки, жестянка.

— Он разбил вам машину?

— Нет-нет, то есть да, но ничего серьезного. В автосервисе напортачили, если хочешь знать. Не сумели выправить так, чтобы было совсем незаметно. Ближайший дилерский центр в Техасе, но я ее в Техас не погоню. Ну хватит, давай теперь о тебе. Что ты тут делала?

— Хотела окрестности осмотреть.

— Жаль, тебя тут не было несколько недель назад, самый был листопад, красотища!

В предместье Фэрвью Джек обернулся ко мне. Выражение лица изменилось — видно, что парень напрягся. То ли соврать собрался, то ли поактерствовать.

— Послушай, гм, М-м…

— Мария.

— Точно. Я помнил! Конечно, Мария! Слушай, меня тут пригласили на ужин, прийти надо с девушкой. Я звонил Полу, но поздно, он так быстро найти мне пару не сможет. Я понимаю, это довольно внезапно, но, черт, ты не хочешь со мной пойти?

— А Пола там не будет?

— Нет.

— Тогда я согласна.

— Не нравится тебе Пол, верно?

— Не нравится.

— Его многие женщины не любят. Но он, знаешь, хороший парень, правда, иногда ведет себя как последняя задница. А вообще-то славный малый, да, клевый чувак.

— Верю.

— Заметила мой английский акцент?

— Нет, я англичан в жизни не видела. И чай с ними не пила.

— Везет тебе, подруга. В Лос-Анджелесе от них деваться некуда. Они все очень ненадежны. Курят «Мальборо», одну за другой, знаешь, в краснобелых таких пачках. Смешно.

— Вы знаете английских писателей? Читали такого поэта Филипа Ларкина?

— Кого? Как-как?

— Не важно.

— Короче, о чем мы говорили-то? А, да! Так ты пойдешь?

— На ужин пойду, — сказала я и подумала: «День испытаний».

— Пойдешь? Будешь моей девушкой? — переспросил он с сомнением в голосе.

— Я же сказала «да».

— Так, хорошо, ты не пугайся, но я как бы прямо сейчас туда еду.

Что-то я его не поняла:

— А чего мне пугаться?

— Ну, все-таки это вечеринка. Разве тебе не нужно, скажем, часа три для работы над собой?

— Мне не нужно, но вам, держу пари, обязательно.

Он рассмеялся:

— Удар ниже пояса, но, признаться, необычайно точный. Сейчас и мужчины, и женщины хороши, хоть я и не так тщеславен, как некоторые. Поверь, я многое мог бы тебе порассказать. — И, глядя в зеркало заднего вида, он принялся взбивать напомаженные волосы.

— Но мне все-таки надо привести себя в порядок. Посмотрите на меня.

— Отлично выглядишь.

— Остановите вон там.