Деникин. Единая и неделимая

Стал «прозревать» Деникин, только когда к нему 30 января 1919 года пришло письмо от атамана Краснова. Тот писал, что к нему заявился французский капитан генерального штаба Фуке (по выражению Деникина, «человек, мало соответствовавший трудной роли представителя Франции. И начал-то он свою карьеру на юге как-то странно — представлением мне на подпись дифирамба своим заслугам для ходатайства перед Франше д'Эспере о производстве его в следующий чин»), предложив немедленно послать из Севастополя одну французскую дивизию в обмен на подписание пары «бумаг». Суть первой состояла в том, чтобы Донское правительство обязалось взять на себя удовлетворение материальных потерь в результате беспорядков «лиц и общества французских и союзных подданных Донецкого бассейна». «Возмещение убытков так же, как и 5 процентов доходов (проторей) со дня прекращения работы вследствие событий, будут уплачены потерпевшим в 10 сроков, считая со дня решения комиссии. Способ и правила уплаты будут совершенно те же, как принятые для оплаты купонов русской 5-процентной ренты 1906 года», — говорилось в первой из «бумаг». По второй Краснов и Деникин должны были признать верховное командование генерала Франше д'Эспере. При этом капитан подчеркивал, что вторая «бумага» уже была якобы согласована с главкомом ВСЮР.

Деникин вскипел и сразу ответил телеграммой: «…При всех требованиях помощи союзными войсками я всегда совершенно определенно и настойчиво подчеркивал, что таковая ни под каким видом не должна носить характера оккупации, что никакое устранение или даже ограничение власти военной и гражданской не будет допущено. Между тем предложенное Вам соглашение предусматривает подчинение генералу Франше д'Эспере по вопросам военным, политическим и общего порядка. На подобное подчинение я сам никогда не пойду и не допущу, чтобы таковое было бы признано како10-либо из подчиненных общему командованию частей. Равным образом никогда не допущу никакого вмешательства в наши внутренние дела и считаю, что вопросы общего порядка, равно как и политического, должны решаться только нами, русскими, по нашему усмотрению, как мы их понимаем, и никакие чужеземные власти не смеют даже претендовать на какое-либо руководство в этом направлении…»

Фуке был убран, но политика французов по постепенному забиранию в свои руки общего командования и рычагов власти продолжилась. Генерал д’Ансельм русским было предложил сформировать смешанные бригады по своему образцу, но непременно с французскими офицерами и унтер-офицерами в виде инструкторов и с подчинением французскому командованию. Назначенный Деникиным в январе 1919 года командующим войсками Юго-Западного края Генерального штаба генерал-лейтенант Александр Санников (бывший городской голова Одессы) запросил главкома о том, как реагировать на подобную оригинальную инициативу. Деникин был непреклонен: «Категорически воспрещаю Вам делать эксперименты с русскими войсками по чужой указке. Передайте, что я, главнокомандующий, не допущу ничьего вмешательства в вопросы формирования русской армии. Если бы кто-либо позволил себе сделать это, объявите, что исполнивший незаконное распоряжение будет предан суду».

Санников с удовольствием послал союзников куда подальше. Но в феврале уже в ранге Верховного комиссара Франции в регионе в Одессу прибыл собственной персоной взбешенный генерал Франше д'Эспере. Он закатил в городе форменную истерику, отстранив от своих постов Санникова и Гришина-Алмазова. На пост военного генерал-губернатора Одессы и командующим русскими войсками в союзной зоне Одессы был назначен генерал-лейтенант Алексей фон Шварц.