Дэнилидиса - непутёвый герой

  Перед глазами всё ещё стояли полные крови, боли и страха картины умирающих и погибающих людей, к ним примешивалось видение каменного эльфийского воина, заносящего надо мной каменный же меч. Взвинтив себя до предела, я подскочил как ужаленный и, злобно рыча широким замахом отрубил голову мёртвой колдунье. Затем от всей души и со всей злостью я пнул обезглавленное тело, с удовольствием ощущая как с мокрым хрумканьем ломаются рёбра под тяжёлым подкованным сапогом.

  Всё ещё под властью охватившего безумия я схватил отрубленную голову за такие роскошные волосы и пару раз треснул ею по стенке грубо вырубленной каменной чаши.

  Успокоение пришло так же внезапно, как и нахлынувший припадок. Я стоял на постаменте, тяжело дыша, с мечом в правой руке и с отрубленной головой в левой. Всё тело ныло, будто после марафона, лицо горело от пережитых страстей, а перед глазами плясали тёмные пятна с белыми искорками. Не отдавая себе отчета в действиях, я положил страшный трофей на окаёмку чаши доверху наполненной тёмной водой, меч прислонил тут же к стенке, и, склонившись над влажной прохладой, пару раз плеснул себе в лицо, растирая влагу дальше на затылок и за уши. Пару секунд отдышался и окунул голову в темную воду с привкусом полынной горечи.

  Более-менее придя в себя, я скользнул взглядом по отрубленной обезображенной голове. Тёмные густые волосы частью опали в чашу и, приглядевшись, я с каким-то отстранённым удивлением обнаружил, что они (волосы), соприкоснувшись с водой, ускоренно седеют, скручиваются и, отваливаясь от сухих участков, рассыпаются в прах в толще воды.

  Вместо того чтобы испугаться или хоть как-то задуматься над этим явлением, я лишь засунул обе руки в чашу, пытаясь нащупать нечто, что за миг до этого сверкнуло серебристой искрой на самом дне. Буквально тут же я нащупал что-то твёрдое, похожее на массивную петлю. Я просунул в неё пальцы и со всей натуги рванул вверх. Сопротивления практически не было и я чуть не рухнул на спину, когда у меня в руках, с сочным чавком покинув своё место, оказалась большая, тяжёлая и, судя по виду, серебряная затычка.

  Пока я обалдело разглядывал странный и такой знакомый предмет, вода в чаше, с характерным для унитазного смыва шумом, исчезла в обнаружившемся на самом дне идеально круглом отверстии.

  В ту же секунду, как-то неуловимо, но отчётливо изменилось всё вокруг, словно пронёсся осиновый ветерок, слизывая краски. Изливающийся свет потускнел, искусно изрезанные стены выцвели и посерели, а мусора на полу отчего-то прибавилось.

   - Отлично. - Рассеянно пробормотал я, утирая мокрое лицо. - Свершил великое дело...

  Пора было и честь знать - то есть, двигать обратно. Только вот я не был уверен, что и в обратный путь сработает сила Перстня и я непокобелимо пройдусь по обугливающейся под ногами хищной траве.

  Я кое-как нахлобучил на раскалывавшуюся голову шлем, подобрал меч и не забыл, конечно, про свой трофей - доказательство как-никак.

  Через четверть часа я уже стоял в проёме пещеры и с наслаждением вдыхал чистый воздух, напоенный свежестью раннего утра. Солнышко ещё не встало, и в светло-сером межвременьи всё застыло в ожидании чуда - нового пробуждения мира.

  Я постоял ещё чуток, наслаждаясь тем, что живым встречаю рассвет, а потом словно отдёрнули полог и в мир ворвался первый робкий лучик, за которым поспешали птахи божьи, и ветерок, что принялся играть в кронах не тронутых сотворенными нами пожарами деревьев.

  Рассветало всё сильней, и вот уже послышались звуки просыпающегося лагеря, за которым синеватыми струйками остывали пепелища, ветер донёс такую резкую и одновременно приятную смесь запахов: конского пота, пала, разгоравшихся углей походной кузни и варева походной кухни. Даже далёкий запах нужников был для меня в радость.

  Я постоял еще секунду, глядя, как начинается суета с той стороны хищной поляны, и сделал решительный шаг наружу - на маленький каменный пятачок прямо у входа в пещеру.

  Видать Солнце блеснуло на моём мече или шлеме, потому что почти в тот же миг в лагере началось какое-то бурление масс, кто-то что-то кричал, кто-то просто тыкал в меня пальцем. Еще секунда и пропел рог, о чём-то возвещая.

  По прошествии минуты с той стороны траншеи собрались все высокие командиры с частью своей свиты, а это тоже немало.

  Вперёд выдвинулся, насколько я смог рассмотреть, сам Этрир.

   - Ваша милость. - Прокричал он в рупор сложенных ладоней. - Что произошло? Как вы там очутились? Вы в безопасности?

   - Много вопросов, Этрир! - Проорал я слегка балагурно. - Лучше придумай, как вытащить меня отсюда!

  Люди на той стороне вновь сбились в тесную кучку, поблескивая на солнце сталью доспехов - видать, совещались.

   - Ваша милость! - Вновь проорал верный Этрир по истечении пяти минут напряженного, как я полагаю, мозгового штурма. - Нужно дождаться приезда сэра Дорменангара и времени, когда поправится наш священник преподобие Варантар!

  Я в отчаянии застонал, закатив глаза.

   - Однако, ваша милость! - Продолжал неустанно надрываться командующий Большим имперским полком. - У Тереса есть другое мнение!