Денис Бушуев

Анна Сергеевна, с искаженным страданием лицом, спрыгнула с кровати, толкнула дверь в комнату мужа и принялась теребить за плечо спавшего глубоким сном Белецкого. Варенька, как мышонок, забилась в уголок кровати и прижала колени к подбородку, прислушиваясь с бьющимся сердцем к тому, что происходило в соседней комнате.

– Коля! Коля! – звала Анна Сергеевна.

– А!.. Что?..

– Да проснись же, бессердечный ты человек!

– Что такое? – испуганно вскрикнул Белецкий, садясь и спуская с постели ноги. – Пожар, что ли?

– Не остри!.. Ты понимаешь меня? Ты в сознании? Ты видишь и слышишь меня?

– Я думаю, и глухой бы тебя услышал… Да в чем же дело, в конце концов?

– Слушай и удивляйся! Наша Варька влюбилась в Дениса… Они уже объяснились, целовались и… и… Бог знает, что еще у них было…

– Гм… – неопределенно крякнул Белецкий.

– Вот видишь, как легко ошибиться в человеке! – торжественно продолжала Анна Сергеевна. – А мы-то его ласкали да голубили… Вот чем отплатил он нам за нашу ласку – дочь соблазнить собирается…

– Мамочка! Зачем ты так говоришь!.. – крикнула Варя.

– Молчи!!!

– Да ты погоди, не горячись… – спокойно и строго сказал Белецкий, вставая босыми ногами на ковер и ища ночные туфли. – Может быть, все это и не так уж страшно. Надо сначала выяснить… Откуда ты, во-первых, узнала…

– Какой же ты истукан! От Варьки, конечно. Она сама рассказала… Варвара! Иди сюда! Впрочем, не ходи, мы сами придем. Коля, ступай за мной!..

Зевая и придерживая рукой спадающую пижаму, Белецкий поплелся за женой в спальню.

Повторив слово в слово свои показания, Варя с мольбой и надеждой смотрела на отца. Белецкий важно уселся в кресло и сложил на животе пухлые руки. Он сразу, по-мужски оценил все происшедшее между дочерью и Денисом и, не найдя в их отношениях ничего скверного, внутренне уже улыбался и снова мечтал о теплой постели.

– Если дело обстоит так, как ты рассказала, – а я тебе верю – то, пожалуй, я ничего особенного в этом не вижу… – начал было он, стараясь сдержать зевоту и придать лицу строгое выражение… – Денис человек порядочный…

– Как ничего не видишь?! – взметнулась Анна Сергеевна. – Да ты что, с ума что ли сошел? Разве Денис пара Варьке?.. О боже! Всю жизнь мечтала о том, чтобы моя дочь вышла замуж за… матроса!

– А если я его люблю! – крикнула Варя.

– Молчи!

– Все равно люблю!

– Молчи, я тебе говорю! – топнула ногой Анна Сергеевна.

– Послушай, Аня… – примирительно сказал Белецкий. – Денис, кто бы он там ни был – матрос, лоцман или поэт – порядочный и культурный человек, и, право, не наше с тобой дело вмешиваться в их отношения. В конце концов, это их дело…

– Ах, так! Ты тоже заодно с ними?

– Да не заодно я с ними… – досадливо поморщился Белецкий. – Только надо же быть справедливым…

– Это ты называешь справедливостью: свою дочь, культурную и умную девочку, способную, интеллигентную, обречь на жизнь в какой-то деревенской дыре среди темного и грязного люда – это ты называешь справедливостью? Ты об этом-то подумал, когда о справедливости заговорил?.. Нет! Никогда Варьке не бывать женой Бушуева! Пока я жива – не бывать!

– Мамочка! – взмолилась Варя, бросаясь к матери.

– Уйди от меня! – гневно крикнула разошедшаяся Анна Сергеевна. – Ты не дочь мне теперь!

– Аня! – укоризненно покачал головой Белецкий.

– Что – Аня!.. Вот ты посмотришь, что я сейчас сделаю… Я пойду к Денису и сама поговорю с ним! – объявила Анна Сергеевна и поспешно стала одеваться.

– Сейчас? Ночью? – удивился Белецкий.

– Да, именно сейчас, сию минуту.

– Мамочка, прошу тебя: не делай этого…

– Не лезь. Я иду.

Белецкий пожал плечами:

– Ну, знаешь, это уже слишком.

– Потом благодарить будете: и ты и Варька… – обещала Анна Сергеевна.

– В таком случае я пойду с тобой… – сказал Белецкий, подымаясь. – Я не могу пустить тебя ночью одну… Кроме того, ты наделаешь глупостей. А вообще – лучше бы до утра…

– Это твое дело: можешь идти, можешь не ходить. Мне безразлично.

Когда супруги выходили из комнаты, Варя повисла у матери на шее и заплакала.

– Мамочка… мамочка милая! Ну не делай этого!.. Зачем ты идешь к нему?.. Он завтра сам придет и все расскажет… Ну не ходи ты к нему…

У Белецкого что-то защекотало горло, он поморщился и отвернулся. Анна же Сергеевна оттолкнула дочь, и Варя бессильно упала на кровать и уткнула лицо в подушку, тихо вздрагивая плечами.

Всю дорогу, до самой пристани, Белецкий отговаривал жену от необдуманного поступка, но она не отвечала и продолжала твердо идти вперед. А когда они подходили к часовне и уже была видна внизу пристань, то Белецкий вдруг заявил, что он не пойдет на пароход и что будет ожидать жену здесь, на камнях возле часовни.

Анна Сергеевна спустилась с горы и прошла по сходням на пристань, а с пристани – на пароход.

На пароходе было тихо и сумрачно. Под потолком желтым неярким светом горел фонарь «летучая мышь», тускло освещая палубу. Вахтенный матрос в брезентовой куртке, измазанной мазутом, поправлял фитиль, взобравшись на пустой ящик. Анна Сергеевна спросила, где каюта Бушуева.

– А вона дверь… напротив трапа в машину… – отозвался матрос, с любопытством оглядывая ночную гостью.