Департамент ночной охоты

Заглянув за угол, охотник стиснул зубы. Его ожидания вполне оправдались. Здесь, напротив пожарного щита, стоял письменный стол, прямо над ним тускло светила единственная лампочка, а рядом, на полу, лежал еще один охранник. Уткнувшись лицом в пол, подобрав под себя руки, он застыл навсегда, а рядом с ним, в луже крови, лежал планшет.

Стиснув зубы, тяжело дыша, Кобылин скользнул мимо стола – к открытой двери, ведущей в подземную тюрьму. В прошлый раз она была закрыта, и только сейчас охотник заметил, что дверь была раздвижной, явно с мотором, и уходила в стену. Рядом, на стене, виднелась большая красная кнопка в черном обрамлении. Этакий красный гриб, по которому бьют с размаха ладонью. Алексей смерил ее задумчивым взглядом, но нажать не решился. Мало ли что она делает. Может, дверь закрывает. А может, подрывает аварийный запас взрывчатки.

Перешагнув через рельсы двери, служившие своеобразным порогом, Кобылин ступил, наконец, в подземную тюрьму и очутился на бетонной площадке с перилами из потускневшего железа, напоминавшей самую обычную лестничную площадку жилого дома. Вот только размером она была раза в два больше, а высокий, очень высокий потолок терялся в темноте.

Алексей крадучись подошел к перилам и глянул вниз. Два этажа, три… Да, кажется, три. Там, внизу, были видны проблески света, но сами ступени по-прежнему находились в темноте. Но там, на нижнем этаже определенно что-то происходило. Свет дергался, словно его источник качался, а едва заметный шум напоминал гул разговоров.

Облизнув пересохшие губы, охотник сорвал с шеи пистолет-пулемет, взял его в правую руку, «макаров» в левую и начал быстро спускаться по ступенькам. Надо было прекращать этот балаган, пока тролли не выпустили на свободу ту тварь. Паук ли это, химера, мутант или черт с рогами – сейчас без разницы. И что нужно внизу этим вооруженным ублюдкам – тоже без разницы. Сейчас Кобылину хотелось только одного – выйти из темноты и уложить, к чертям, всю эту шваль, только что убивших трех человек.

Под стук барабанов в висках Алексей быстро спустился по лестнице, едва касаясь ногами ступенек, и очутился в огромном коридоре. Стены его терялись в темноте, но Алексею показалось, что он различает в стенах решетки. Это действительно была тюрьма – опустевшая и заброшенная.

Сам коридор был довольно длинным, но не бесконечным. Его дальний конец, находившийся в паре сотен метров от Кобылина, был освещен. Там, под потолком, металась одинокая лампочка. Приглядевшись, Алексей заметил, что это просто лампа, вокруг которой вращается какой-то колпачок – как в древних проблесковых маячках. Не хватало только душераздирающего воя сирены. Вспышки света метались по темному коридору, танцуя по стенам и по полу, не давая толком рассмотреть, что происходит там, в самом углу. От этого света было больше вреда, чем пользы, но Кобылин упрямо двинулся вперед, стараясь ступать бесшумно.

Он не сделал и пары шагов, как вспышки, наконец, выхватили из темноты нечто интересное. Оказалось, дальний конец коридора перегорожен решеткой. А вдоль нее стоят плечистые темные силуэты, словно рассматривая то, что скрывается за оградой. Тролли в зоопарке – мелькнула безумная мысль, и Алексей едва успел прикусить губу, чтобы не расхохотаться. Ему вдруг стало хорошо. Легко и весело. Он знал, что все удастся. Все получится. Надо только пройти вперед еще пару шагов и расстрелять чертовых ублюдков, пока они пялятся на что-то в темноте. Еще пара шагов, чтоб наверняка, еще…

Вспышка света, вырвавшаяся из-за решетки, была настолько яркой, что Кобылин чуть не ослеп. В последний миг он увидел десяток плечистых силуэтов на ослепительном фоне вспышки – силуэтов, разлетавшихся в стороны, словно от взрыва. А потом пришла темнота. Временно ослепший, Кобылин замер, таращась в пустоту и прислушиваясь к шорохам, доносящимся из дальнего конца коридора. Он явственно услышал стон, а потом – мокрый чавкающий звук, прервавший все звуки.

Это волшебным образом его отрезвило. Эйфория схлынула, словно ее и не было. Кобылину вспомнился рисунок художницы, тот самый, где тролли стояли у решетки. И – самый последний. Холодный пот прошиб охотника с головы до пят. Он попятился, выставив перед собой автомат, борясь с желанием протереть глаза рукой.

В кромешной тьме мелькнул слабый огонек. Потом другой. Кобылин прищурился и понял, что это та самая крутящаяся лампочка. Которую что-то заслоняет. Алексей медленно поднял оружие, целясь в зыбкую черную фигуру, маячившую под источником света. И тогда он услышал звук. Шелест – похожий на тот, с которым волна впитывается в песок на берегу моря. Шелестящий звук, пронзительный, мерзкий, приближающийся… Шелест сотен крохотных ножек.