Департамент ночной охоты

Дурацкая картинка. Машина какая-то. «Кадиллак». Предсказания? Какие предсказания? Ох, дурдом. Только этого не хватало. Как же мне уговорить этого маньяка залечь на дно? Может, правда, попробовать услать его в деревню? Вон с пацанами, например. Упырей в стогах сена гонять. Нет, почует неладное. Начнет еще глубже копать. И хлопнут его, ой чую всем сердцем – шлепнут нашего ненаглядного паладина, походя, мимоходом, второпях, просто чтобы не путался под ногами. Вон уже и картинка готова. Да что за чертовщина?

Время. Нужно просто выгадать немного времени. Нужно сделать еще пару звоночков. И дождаться, когда вернется с пляжей Египта сам Клемент – уж этот змей все на свете знает. А пока надо тихо и осторожно отвести Кобылина от Министерства. Осторожно, но решительно. Сейчас два или три дня роли, наверно, не сыграют. Но надо попробовать развести Лешеньку. Дело ему придумать – о жизни и смерти! Чтоб поверил.

Высунув язык, Борода начал набивать новое сообщение. Быть может, еще оставался шанс оттащить Кобылина с пути локомотива, набирающего ход.

* * *

К станции метро Кобылин шел необычно долго. Весь погруженный в себя, не замечающий окружающего мира, он плелся так медленно, что заработал пару осторожных взглядов от прохожих. Мол, не в себе мужик, лучше обойти его стороной. Алексей и, правда, был немного не в себе. Он был занят обработкой полученной информации. Все, что удалось прочитать за полчаса, необходимо срочно разложить по полочкам памяти. Нужно зафиксировать и переварить. Осознать. Досье в компьютере было обширным, и весьма. Алексей читал торопливо, проглатывая строки, выделяя главное и отметая мелочи. И все же до самого конца он не дочитал. Это было безумно увлекательное чтение – для охотника. Четко структурированная информация, сухой доклад, факты и выводы. Никакой воды, никаких двусмысленностей и слухов, сквозь которые обычно приходилось продираться. Все четко – на тарелочке с голубой каемочкой. Строение, слабые стороны, сильные стороны, места обитания, привычки, социальное устройство групп, психология. Это было идеально. И это тревожило.

Кобылин понимал, что это лишь крошечный обрывок данных из громадного массива, спрятанного где-то в недрах безликих зданий. Громадная ценность. Клад. И кто-то пользуется этими знаниями – в самых различных целях. Кто и зачем? Что еще можно узнать из этого ноутбука, если копнуть поглубже? Только сейчас Кобылин начинал понимать, как это все серьезно. Рассказы Гриши об истории возникновения движения охотников он подсознательно воспринимал как очередные байки. И даже та схема, нарисованная на доске, до этого момента оставалась всего лишь игрой в детектив. Но теперь Алексею было не по себе – он вдруг четко осознал, что все, что он знает, – это лишь крохотная вершинка айсберга. Даже не айсберга, а затонувшего древнего континента.

Мысль была на редкость неприятная. Он привык думать, что знает тайное устройство мира, его изнанку, темную сторону, открытую лишь избранным. А теперь оказалось, что этот примитивный расклад в духе «охотник – жертва – охотник» и в самом деле детские игрушки для тупых громил. Он начинал понимать, почему Гриша порой с пренебрежением отзывался о вольных охотниках, бегающих по ночному городу с оружием и отстреливающих первую попавшуюся на глаза нечисть. Сейчас Алексей чувствовал себя так, словно после бесконечного свободного полета он вдруг осознал себя мухой, случайно залетевшей в самолет, совершающий трансатлантический перелет.

Открывшиеся глубины мира пугали, как внезапно разверзшаяся под ногами пропасть. Алексей, несмотря на жаркий августовский полдень, вдруг почувствовал холод. Его зазнобило. Он привычно оглянулся, ожидая увидеть знакомую фигуру странной девчонки с косой, но никого не увидел.

Вот еще забота! Смерть, кажется, забыла о его существовании. Другой бы жил да радовался, но Кобылин никак не мог отделаться от мысли, что он что-то упускает из вида. Смерть перестала появляться после той истории с пришельцами из другого мира. Раньше то и дело появлялась за плечами, пугая нечисть. А теперь – молчок. Если бы речь шла о простой подружке, пусть и потусторонней, Кобылин бы предположил, что она ревнует к Ленке. По времени вроде совпадало. Они как раз начали встречаться, пробовали даже пожить вместе, но ревнующая смерть… Это как-то уже совсем за гранью. Кобылин ни на секунду не забывал откровенный разговор с этим существом, наглядно продемонстрировавшим свои разные обличья. Да, девчонка из соседнего дома – одно из них. Но когда он видел Смерть за работой, она вовсе не выглядела подростком. Нет, от того обличья волосы вставали дыбом даже у повидавшего жизнь Кобылина. Смерть появлялась обычно в те моменты, когда охотнику грозила опасность. Словно страховала… или терпеливо ждала удобного момента. Теперь ее нет. Значит ли это, что серьезные опасности обходят Кобылина стороной? Или, быть может, с ней что-то случилось? Со смертью. Ага.