Департамент ночной охоты

Ведьма, успевшая закутаться в бежевый плащ, тяжело вздохнула. Потом, словно не веря своим глазам, протянула руку и коснулась груди Кобылина. Груди, забрызганной черной кровью, измазанной гарью, покрытой серой пленкой.

– Кобылин, – прошептала она, заглядывая ему в глаза. – Живой…

– Надо уходить, – прошептал Алексей, ласково перехватывая ее холодную, как камень, кисть. – Линда, надо идти, понимаешь? Можешь идти?

– Могу, – отозвалась та, опуская оружие. – Мне лучше. Но эта дрянь… Она лишает сил. Я немного неуверенно себя чувствую.

Она чуть покачнулась, но с силой оттолкнула руку охотника, когда он попытался ее поддержать.

– Я справлюсь, – хрипло выдохнула она. – Идем.

Кобылин окинул ее взглядом. Теперь она не выглядела моделью из журнала мод. Черная копна волос, стоявших дыбом, полоски черной туши на щеках, белые губы, сжатые в тонкую полоску. Покрасневшая щека, опухшее ухо, царапины на шее… И все же плечи напряжены, руки сжимают дробовик, а взгляд черных глаз жжется огнем, как и раньше. Просто ведьме трудно пока сфокусировать взгляд, но когда она это сделает – тут и гиперболоид инженера Гарина отдохнет.

– Держись за мной, – велел Кобылин. – И не вздумай пальнуть из этой штуки мне в спину!

Развернувшись, он медленно, стараясь не бежать, двинулся к дыре в полу. В ушах еще стоял гул, и он не слышал шагов Линды. Просто чувствовал спиной – ведьма идет следом.

Держа пистолет наготове, Кобылин быстро спустился по ступеням, окинул взглядом пустой холл с трупами на полу, потом быстро переместился к дверям, прильнул к закопченному косяку плечом, выглянул наружу.

Ничего подозрительного. Асфальтовая дорожка по-прежнему пуста. Вьется между деревьев и кустов, уходя к огромным зеленым воротам, что едва различимы за стволами берез. Засада? Не похоже. Во всяком случае, не здесь.

Услышав за спиной шумное дыхание Линды, охотник сообразил, что к нему возвращается слух. Очень вовремя.

Оглянувшись, он бросил взгляд на ведьму, что не отводила взгляда от трупа главаря троллей, валяющегося на ступенях крыльца, и легонько тронул ее за плечо.

– Идем к воротам, – тихо сказал Кобылин. – Иди точно за мной. След в след.

Ведьма перевела взгляд на охотника, и ему показалось, что она стала еще бледнее, чем раньше.

– Ты не ранена? – встревожился он. – Кровь…

– Все в порядке, – отозвалась Линда. – Это все… проклятое зелье.

Алексей с тревогой заглянул ей в лицо, пытаясь понять, врет она или нет. И неожиданно увидел в глубине ее черных глаз страх. Напряжение. Тревогу. Такое он видел и раньше. Многие смотрели так – на него.

Сжав зубы, Кобылин развернулся и быстро спустился по ступенькам, держа наготове пистолет. Быстро продвигаясь по дорожке, он вертел головой во все стороны, пытаясь уловить хоть малейший намек на засаду. Нет. Ничего.

Когда ворота показались из-за деревьев, Кобылин сбавил шаг, и Линда, бредущая следом, уткнулась ему в спину. Алексею было видно, что широкие створки приоткрыты, а калитка и вовсе распахнута настежь. Кто-то вломился сюда, спеша в дом, на подмогу родственникам? Или, наоборот, вырвался из этого ада, размазывая сопли по щекам?

Ответ Кобылин получил мгновенно, едва ступил на дорожку, ведущую к воротам. Он был готов к неприятностям и поэтому метнулся в сторону, едва заметил железный отблеск у правой створки.

Метнувшись назад, он оттолкнул в сторону Линду, прижал ее к березе, прикрыл своим телом – за миг до того, как первая очередь прошила кусты орешника.

За первой очередью последовала вторая, и Кобылин почувствовал, как береза, за которой они прячутся, дрогнула, получив пару пуль. Медлить было нельзя. Он знал, что сейчас будет – один пойдет вперед, к жертвам, а второй будет палить почем зря, не давая высунуться.

Кобылин высунул руку из-за ствола и пальнул пару раз наугад в сторону ворот. Линда, у которой над ухом грохнули выстрелы, тонко взвизгнула. В ответ раздались выстрелы, но Кобылин, не обращая на них внимания, запустил левую руку во внутренний карман, вытащил свой старенький телефон, способный выжить еще и не в таких переделках. Сосредоточенно сопя, он быстро набрал знакомый номер и замер, стараясь не вздрагивать, когда пули били в березу, служившую им убежищем.

На этот раз взрыв был таким, что земля под ногами дрогнула. Железные осколки шрапнелью прошили кусты, застучали по березе как барабанные палочки, а от ворот пахнуло жаром. Оглушенная, Линда широко раскрыла рот, и Кобылин только миг спустя понял, что она кричит, а он просто не слышит.

Не теряя времени, он схватил ее за руку и потащил за собой, как игрушку, как куклу, молясь только об одном – чтобы она не упала. Тогда он ее не поднимет, просто не поднимет…