Читаем Депрессионизм полностью

Депрессионизм

Данный сборник отражает действительность, с которой некоторым из нас посчастливилось не столкнуться, но в которой находятся или находились, – а самое страшное – будут находиться, – другие люди, люди, чьи жизни погружены в это и на чем их жизни закончатся, не увидев ничего другого: ни любви, ни нежности, ни света я посвящаю этот сборник одной замученной девочке, которую никогда не знал, но чья история потрясла меня и показала истинное лицо человека – Сильвии Лайкенс

Максим Николаевич Грибанов

Cтихи, поэзия / Стихи и поэзия18+


1 ОЩУЩЕНИЯ


ОБЛАКА


Я думаю, что облака красивее людей:


они такие разные в одном мгновении,


что не случается с людьми,


хотя со временем – почти всегда



я думаю, что облака


умнее и талантливее нас:


они не думают и не хотят,


к тому же могут просто плыть в лазури неба



но так бывает, что один лишь человек


прекраснее всех облаков и всех мгновений вместе взятых,


которых не вернуть,


и тот, кто смог увидеть это,


не будет знать покоя, наблюдая их далекий свет


ВОСПОМИНАНИЯ


Я знаю, что воспоминания, как дождь:


Они – репрезентация мгновений,


Которые не сможет уловить,


Увидеть, ощутить никто,


Как ты



Я знаю, что воспоминания, как сны:


Они, как призраки, скользящие сквозь время,


Напоминания о том, что не вернуть


И что не будет никогда таким, как прежде…


Они становятся подобными мечтам



Вы видели предутренний туман:


Ведь это облака, спустившиеся вниз, на землю,


Плывущие вдоль рек,


К безмолвным берегам,


Чтоб испариться в отблеске лучей


Рассвета,


Исчезнуть,


Снова появляясь где-то


МИР В ЕЁ СОЗНАНИИ


Огромный мир за хрупкими плечами в рюкзаке,


Который оживает лишь с её прикосновеньем,


И золотистый чай в прозрачной чашке,


И взгляд, что наблюдает посетителей кафе, прохожих,


Чьи жизни в мир её на миг попали;


И падающая ей под ноги осень,


Трехцветьем облетающая с крон


Деревьев, что хотели б приостановить мгновенья


И замереть в туманной тишине, сливающейся с небом,


Укутавшись в неё, как в шарф, –


Но тщетно:


Их не удержать.


ЮНЫЙ МЕСЯЦ


В сизой сияющей дымке


Скромно таящийся месяц –


Юный в своей улыбке –


Тенью свой лик завесил.

Молча глядит оттуда,


Грустно с высот взирает:


Что он в тот миг задумал,


Что он такое знает?

Может быть, видит взоры,


Что обращают в небо:


Та, что рисует узоры,


Тот, что зовётся поэтом.

Может быть, все его мысли,


Всё то, о чём он мечтает,


Откликом мглы серебристой


В эти сердца проникает…

Нежно вселяя в них чувство,


Что знать не будет покоя:


В тихой тоске и грусти,


Осенью и весною.

Будет искать… а где-то


Ждёт его светлым взором:


Тот, что зовётся поэтом,


Та, что рисует узоры.


ВЕСЕННИЙ ДОЖДЬ


А между прочим скоро будет дождь


а с ним прибудет первая гроза


весенний тихий вечер


ты станешь у окна


и отразишься


молча



твои глаза


в них серый отблеск


и мерцание воды стремящейся


на землю неизвестно для чего из чистоты


небесного простора



я знаю


Кристи только ты


на свете обладаешь


заключающим в себя


все мирозданье взором



и бледная рука


и тонких пальцев очертания


прозрачны и недвижимы во тьме


я не могу к ним прикоснуться точно так же


как сквозь стекло не может прикоснуться дождь



к тебе



и только разразившись ярким светом


небесный окрик озарит твой взгляд на миг


в котором отразится мир и тут же превратится


в призрак


ушедшего дождя


давно прочтенных книг


ПРОГУЛКА


Я иду


На улице тепло


Вокруг полно прохожих


Но я никого из них не знаю



Шагаю дальше


Но я не только среди них


Но и вообще не знаю никого –


Как это странно:


Тридцать лет прожить


И никого не знать



Кроме нее:


Есть одна девочка


Которая хотя и говорила


Что ей со мною было хорошо


Но больше не приходит



А я скучаю


Не потому что я не знаю больше никого


А потому что она ближе всех на свете


Из всех кого я только повстречал


И с этим жить довольно трудно



Но я пришел


На небе облака


Такие белые


Такие сильные


Издалека они меня не видят


Ведь я смотрю на них через окно



И все будто в тумане сна:


И девочка и облака


Так далеко


И грустно… грустно


В ЗЕЛЁНОМ САДУ ДОЖДЛИВОМ


В зелёном саду дождливом


Старинный теснится дом,


Над крышей его уныло


Склонился усталый клён.

Прикрывшись густой листвою,


На кровлю с его ветвей,


Сливаясь с вечернею тьмою,


Спускается полог теней.

Бесшумно крадётся по крыше,


За шагом дождливым скользя,


И, став на краю её, слышит,


Как дремлет ночная земля

В манжетах турецкой гвоздики,


Увенчанных россыпью снов,


Кружащихся словно на стыке


Незримых туманных миров.

И вальс их уносится в дали,


За дымчатые облака,


Плывущие будто в печали


Извечных скитаний дождя,

Чей взор упадёт торопливо


На тихий развесистый сад,


На клён, что склонившись тоскливо,


По кровле стучит, как в набат.


СТРАННАЯ, НЕМНОГО ГРУСТНАЯ ИСТОРИЯ


Когда у неё была необходимость во мне, –


Я не видел, какое в этом таилось искусство,


Когда у меня возникла необходимость в ней, –


Она этого не почувствовала.

Странная история, без прошлого и будущего,


Странная история, немного грустная.

Она обо мне не забывала,


Даже на расстоянии, даже в своём безмолвии,


А когда вновь потом меня обнимала,


Мы почему-то оба об этом помнили.

Странная история, без конца и начала,


Странная история, немного боли.

Бездна Вселенной, а места мало,


Бездна Вселенной сжалась до одного предела.


Это похоже на навязчивое состояние,


Как будто у тебя там что-то заело.

Не хочется, чтобы настало завтра,


И чтобы опять повторилось это.


Вот так бы лежать, растворяясь в лучах заката,


Сливаясь с туманом бледнеющего рассвета.


В ТИШИНЕ


Я один, я один,


Я один при луне,


В тишине и безмолвии слушаю:

Словно призрачной тенью


Кто-то во тьме


Тихо слёзы льёт жизни разрушенной…

«Ах, как больно сердцу


И холодно мне…» –


Эхом плач отдалённо-приглушенный

Вдруг донёсся до слуха


В ночной темноте,


Незабвенною болью разбуженный…

Я один, я один


В полуночной мгле,


В тишине и безмолвии слушаю:

Это капли дождя


Стучатся в окне,


Проникая встревожено в душу…


2 ВОСПОМИНАНИЯ


Перейти на страницу:

Похожие книги

Архип Куинджи
Архип Куинджи

Серия "Мастера живописи" — один из значимых проектов издательства "Белый город". Эта популярная серия великолепно иллюстрированных альбомов (общее число наименований уже превысило двести экземпляров) посвящена творчеству виднейших художников, разным стилям и направлениям изобразительного искусства. Предлагаемая серия уникальна для России прежде всего своей масштабностью и высочайшим качеством многочисленных крупноформатных иллюстраций (книги печатаются в Италии).Архип Иванович Куинджи (при рождении Куюмджи; укр. Архип Iванович Куїнджi, (15 (27) января 1841, по другой версии 1842, местечко Карасу (Карасёвка), ныне в черте Мариуполя, Российская империя — 11 (24) июля 1910, Санкт-Петербург, Российская империя) — российский художник греческого происхождения, мастер пейзажной живописи.

Виталий Манин , Сергей Федорович Иванов

Искусство и Дизайн / Прочее / Cтихи, поэзия / Стихи и поэзия
Стежки-дорожки
Стежки-дорожки

Автор этой книги после окончания в начале 60-х годов прошлого века филологического факультета МГУ работал в Государственном комитете Совета Министров СССР по кинематографии, в журналах «Семья и школа», «Кругозор» и «РТ-программы». В 1967 году он был приглашен в отдел русской литературы «Литературной газеты», где проработал 27 лет. В этой книге, где автор запечатлел вехи своей биографии почти за сорок лет, читатель встретит немало знаменитых и известных в литературном мире людей, почувствует дух не только застойного или перестроечного времени, но и нынешнего: хотя под повествованием стоит совершенно определенная дата, автор в сносках комментирует события, произошедшие после.Обращенная к массовому читателю, книга рассчитана прежде всего на любителей чтения мемуарной литературы, в данном случае обрисовывающей литературный быт эпохи.

Геннадий Григорьевич Красухин , Сергей Федорович Иванов

Биографии и Мемуары / Литературоведение / Поэзия / Языкознание / Cтихи, поэзия / Стихи и поэзия / Образование и наука / Документальное