Деревенская сага. На круги своя, или под властью желания

— Илья не твой сын, — упрямо качнула головой Юля, словно боднула невидимого врага. Сейчас она больше всего напоминала корову Мурку из своего прошлого, которая не желала заходить в сарай, когда ее туда всеми силами пытались затащить.

— Ты врешь, — прошипел Каримов, пристально глядя на женщину.

— Не вру. У Ильи другой отец. И имя ему Артем. Мальчик его любит и уважает, — каркающим голосом ответила Юля, сцепив в замок руки, лежащие на коленях.

— Он мертв. Ты же сама меня в этом уверяла, — напомнил ей мужчина.

— Ну и что? — воинственно задала вопрос платиновая блондинка. Она была намерена отстаивать свою позицию до последнего вздоха. Женщина не меняла своих решений. Однажды решив, она не сворачивала с выбранного пути, поражая всех своей упертостью.

— Я тебе не верю. Я видел фотографии Артема. Он совершенно иначе выглядел, — принялся утверждать обратное Расул.

— Где ты видел? — взвилась Юлия, гневно сверкая глазами.

Кто посмел? На кого спустить всех собак? Кого разорвать голыми руками?

— Кто ищет — тот всегда найдет, — философски произнес Каримов, ожидая что же дальше произнесет Юлия и чем будет крыть.

— Ты зачем влез в мою личную жизнь? Зачем в ней копался? — накинулась женщина на своего любовника. — Как тебе не стыдно? — принялась она стыдить мужчину.

Она же по глупости надеялась, что этот вопрос закрыт. Кроме того, страсть затуманила разум, заставив все доводы рассудка отойти на задний план. Надо было ей бежать от Расула. Далеко-далеко. А не ждать у моря погоды. Что же теперь делать?

— Это тебе должно быть стыдно, — Расул вскочил на ноги и заходил по комнате, нервно сжимая руки в кулаки.

— За что? — как ни в чем не бывало произнесла женщина.

Хотя на самом деле она понимала за что. Запутавшись в собственной лжи, она не знала как найти выход из сложившейся ситуации, продолжая гнуть свою линию, понимая, что делает только хуже каждым произнесенным словом.

— За то, что ты меня обманула, — выплюнул Расул, останавливаясь прямо перед Юлией.

— Я тебя не обманывала. Я тебе, вообще, семь лет не видела. И столько бы еще не видеть, — жестоко произнесла она. Собственные слова ложились камнями на душу, но язык продолжал говорить неприятные вещи, повинуясь разуму.

— Ты не только меня обманула, ты еще и своего мужа обманула. Чистого и светлого. Обвела вокруг пальца. А он дурак поверил, — решил зайти с другой стороны Каримов, надавив на женскую совесть.

— Не смой порочить имя Артема, — вскочила на ноги Юля. — Он был прекрасным человеком. Не чета тебе. Он меня любил, — ей непременно надо было рассказать об этом.

— А ты его отблагодарила ложью, навесив чужого ребенка, — скривил губы в жестокой усмешке Каримов. Ему отчаянно хотелось схватить Юлию за шкирку и вытрясти из нее всю правду. Все его инстинкты просто кричали, что его обманывают, считая за дурака, который проглотит все что угодно и не поморщится.

— Запомни. Я никогда Артема не обманывала. Я всегда с ним была честна. И не тебе меня судить, — жестоко произнесла в ответ женщина. Ее щеки пылали Только непонятно от чего больше: то ли от смущения, то ли от злости.

— Я хочу видеть своего сына, — медленно, с расстановкой произнес Расул, желая поставить точку в этом глупом споре, в котором каждый знает, что другой знает о чем идет речь на самом деле.

— У тебя нет сына, — медленно, практически по слогам произнесла Юлия.

Ей хотелось сквозь землю провалиться от чудовищной лжи, слетающей с ее языка, но она не просто так занимала свою должность. Лгать женщина умела крайне искусно. Ни один мускул не шевельнулся на ее лице при произнесении ужасных слов.

— Есть, — заскрежетал зубами мужчина. — И я это докажу.

— Интересно как? На основании внешней якобы схожести? — начала потешаться женщина, стараясь вывести из себя Каримова и быстрее закончить этот неприятный разговор. — Да это же смешно. Он видите ли увидел и решил, что Илья его ребенок. Я тебе десяток детей приведу такого же возраста, которые будут похожи на тебя или меня. Это ничего не доказывает, — ткнула она пальцем в грудь Расула, как бы ставя точку в своих словах.

— Значит, тебе нужны реальные доказательства? Будут тебе реальные доказательства. Я проведу генетическую экспертизу и докажу кто есть кто. И докажу, что я являюсь отцом ребенка, — сурово произнес Каримов, сжимая и разжимая кулаки от бессилия.

— Так я тебе и дала Илью. Шиш тебе, — Юля показала на пальцах что получит Расул от нее. — Ребенок мой и только мой.

— А как же Артем? — теперь юродствовал Каримов.

— А Артема, к сожалению, уже нет в живых, — на несколько тонов ниже, еле слышно, произнесла женщина. Каждый раз когда она вспоминала мужа у нее закипали слезы в глазах.

— Я все равно узнаю правду, — твердо стоял на своем мужчина. Ему была неприятна подобная преданность умершему. Мертвые — для мертвых, а живые — живым.

— Даже не мечтай, — выплюнула Юля в лицо Каримова, стараясь задеть как можно сильнее. Обидеть. Оскорбить.

— Ты меня не знаешь, — покачал головой мужчина. — Я на многое горазд.