Читаем Деревенские ремесла в средневековой Европе полностью

Города, рыночные и ярмарочные местечки, постоянные и эпизодические торжища густой и устойчивой сетью покрыли к этому времени Европу. На рубеже XIII и XIV в. обычными стали села, с еженедельными рынками и даже сезонными ярмарками. Рыночные отношения стали органичным повседневным элементом европейской жизни.

Как говорилось, деревню представляли на рынках и крестьяне, и сельские ремесленники, и сеньоры (через слуг и посредников). При этом рынок был достаточно четко «поделен». Крестьяне могли выходить преимущественно на местные, ближние, мелкие торжища, которые определяли тогда характер внутреннего рынка вообще. Конечно, в «глубинку» попадали и товары, ввозимые издалека, но они не могли конкурировать с местными предметами народного производства и спроса. Сеньоры выходили на более крупные торжища — межрайонные, центральные, межконтинентальные ярмарки и рынки, откуда купцы-оптовики развозили товары по другим районам и странам, доставляя взамен другие вещи, изготовленные иногда очень далеко.

В ассортименте товаров, предлагаемых на больших европейских ярмарках, прежде всего Брюггской, все ярче проявлялось и углубившееся экономическое paйонированне Европы, и повышение роли предметов именно массового производства и потребления. Вини из Испании и Италии, с земель среднего Рейна, Франции (Пуату, Бордо, Шампань, Гасконь), Византии, голландская сельдь, венецианский рафинад и кипрский сахарный тростник встречались там с медью из [128] Каталонии, ртутью из Истрии, пивом из Гамбурга и Веймара, кожей и янтарем из Литвы; бургундские и франш-контенские полотна — с вайдой из Нормандии и кастильскими квасцами; французские тонкие сукна — с английскими углем, свинцом, оловом. Грубые дешевые ткани, помимо Англии, можно было вывозить из Южной Германии, Швеции, России, Прибалтики, Далмации. Металлы — из Штирии и Каринтии, Швеции, Восточной Англии, Уэльса, Саксонии, Силезии, Тироля и Вестфалии, Чехии, Словакии, Австрии, Венгрии, Астурии и Южной Италии. С XV в. в европейской транзитной торговле регулярно фигурирует хлеб. Европейские товары вывозились с континента на восток, и среди них также все чаще мы встречаем продукцию промыслов: грубое сукно, металлы, кузнечные изделия, строительный лес. Импортировали европейцы восточные пряности (перец, корицу, имбирь, мускатные орехи, гвоздику), драгоценные камни, красители (индиго), тростниковый сахар, хлопок, стекло, фарфор, дамасские клинки, кашмирские шали.

Примечательно, что на больших европейских торжищах регулярно появляются ремесленно-промысловые товары негородского происхождения. Это — сыр, вино, пиво, растительные и животные масла, вайда, квасцы, солод, кожа и другие обработанные сельскохозяйственные продукты; металлы, соль, рыба, древесина, воск, деготь, смола, лыко и другие продукты промыслов, в том числе отходных крестьянских; пряжа, грубые ткани, посуда, веревки и другие ремесленные изделия деревни. Такого рода товары занимали важное место в экспорте даже тех стран, которые имели развитую городскую промышленность, например Германии (о чем свидетельствуют реестры таможни в Пассау за 1400—1402 гг.), Англии и др. Они занимали все большее место в средиземноморской и евролевантийской торговле. Но, как и в предыдущий период, продукты широкого потребления и производства были особенно представлены в торговле северного региона, где ведущие позиции с середины XIV в. занял торгово-политический союз северонемецких городов Ганза. Ганзейцы специализировались на посреднической торговле «тяжелыми» товарами, которые скупали и везли в места наибольшего спроса. Из Норвегии они вывозили смолу, деготь и корабельный лес, с Ботнии — лососину, из Швеции — масло, медь, железо, из Новгородской земли — [129] пушнину, овчины, смолу, воск и т. д. Взамен они везли на Балтику изделия немецких кузнецов и суконщиков, солод и холст из Констанца и Сен-Галлена, полубумажные ткани (бархент) из Ульма, Аугсбурга, Равенсбурга и полные трюмы вина, пива и соли: каменной — из Люнебурга, Зальцбурга, Кольберга (Колобжега), Байе (близь устья Луары), горькой —из Англии, Шотландии и Португалии. Эти же товары массового производства и широкого спроса проложили путь к богатству торговым соперникам Ганзы: Тевтонскому ордену, датчанам, голландцам.

Тяжелогрузная и массовая продукция требовала уже иных средств и путей сообщения, иной торговой организации. В XIII—XIV вв. усилились и распространились торговые фактории — фондаки, укрупнились торговые караваны, особенно морские, так называемые конвои, характерные, в частности, для венецианской и ганзейской торговли XV в. Одним из крупнейших для своего времени был конвой из Байе, так называем Байе-флот. Он шел от побережья Бискайского залива к Скандинавии зимой, чтобы доставить соль к открытию весенней сельдяной путины и ярмарок в Сконе и включал до 110 судов (водоизмещением до 800 т), половина которых принадлежала ганзейцам, остальные — датчанам и голландцам. Нередко Байе-флот брал на борт и вино, в частности ларошельское, которое поэтому называли «байе-вином».

Перейти на страницу:

Похожие книги

1941. «Сталинские соколы» против Люфтваффе
1941. «Сталинские соколы» против Люфтваффе

Что произошло на приграничных аэродромах 22 июня 1941 года — подробно, по часам и минутам? Была ли наша авиация застигнута врасплох? Какие потери понесла? Почему Люфтваффе удалось так быстро завоевать господство в воздухе? В чем главные причины неудач ВВС РККА на первом этапе войны?Эта книга отвечает на самые сложные и спорные вопросы советской истории. Это исследование не замалчивает наши поражения — но и не смакует неудачи, катастрофы и потери. Это — первая попытка беспристрастно разобраться, что же на самом деле происходило над советско-германским фронтом летом и осенью 1941 года, оценить масштабы и результаты грандиозной битвы за небо, развернувшейся от Финляндии до Черного моря.Первое издание книги выходило под заглавием «1941. Борьба за господство в воздухе»

Дмитрий Борисович Хазанов

История / Образование и наука
Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное